Кирилл и Света, наши тили-тили-тесто, активно закивали, а Антон грустно заключил:
— Нам с Настей уже выезжать пора, так что могу составить компанию в походе до магазина, а там вызову такси. — Согласна, сеструха?
Не отрываясь от телефона, Настя помахала брату ручкой:
— Сам поезжай. Я с Женькой завтра гулять хотела, так что останусь у неё. И не ждите меня с утра.
Обычно я не пью, всё-таки любые таблетки и выпивка сочетаются плохо, но если не злоупотреблять, то изредка расслабиться можно. Адекватность я не теряю, компания хорошая, а еле слышный потусторонний шум в ушах какое-то время можно просто игнорировать. Правда, я уже пропустил дневной и вечерний приём, и шум понемногу усиливается, впрочем, особо не мешая.
— Ладно. — Поднимаясь и успешно сохраняя равновесие, я обратился к Антону: — Пошли, провожу тебя и возьму что-нибудь.
Антон попрощался с оставшейся компанией, и мы, выйдя из парка, направились к магазину. Ещё светло — или уже? Белые ночи, беззаботные годы, свежий воздух и приятная компания. Это даже, наверное, романтично. Не в плане, что я к кому-то что-то испытываю (не довелось), просто настроение такое.
— Бывай, мужик, и присмотри там за ребятами, чтоб не разгонялись.
Кивнув, я пожал ему руку и отправился чуть дальше, к магазину.
Как же всё-таки хорошо. Немного постояв у входа, я зашёл в магазин и набрал в корзину закусок. Очереди в час ночи не было, поэтому я свободно прошёл на кассу и оплатил покупку.
Пришлось немного ускориться: у перехода как раз мигнул зелёным светофор. Хотя всё равно дорога пустая. На дороге меня слегка повело, и я чуть не столкнулся с маленькой девочкой, идущей навстречу. Пробормотав извинения, я потопал дальше.
Кстати, а что делает ребёнок на улице поздно ночью? Потерялась, может?
Обернувшись, я, не задумываясь ни на мгновение, отпустил пакет и прыгнул обратно к замешкавшейся девчонке: на неё летел байк, и он не думал ни тормозить, ни сворачивать.
«Странная девочка», — лениво размышлял я, тихо растворяясь в пустоте.
Очнулся я внезапно и даже рефлекторно попытался отпрыгнуть в сторону от рвущего спидометр мотоцикла. Хотя какой мотоцикл? Мотоцикл — что это? Так, минуточку, а где я? Или даже… кто я? Ничего не помню. Меня сбили? Или должны сбить?
Странное чувство — как будто я что-то теряю или потерялся сам. Темно, и что-то будто давит на глаза. Но, попробовав их ощупать, я ничего не почувствовал. Вообще ничего: ни повязки, ни даже глаз. Такое ощущение, что я или промахнулся, или у меня попросту нет глаз. Ни глаз, ни головы, ни даже рук. Меня как будто нет. Тогда что есть? Что вообще происходит?
— Эй, — попробовал я позвать кого-нибудь.
«Тут невозможно разговаривать так, как ты привык. Если ты хочешь, чтобы тебя услышали, тебе следует просто думать чётче», — раздалась у меня в голове чужеродная мысль. Мысль. Хорошее слово, надо бы запомнить.
А подумать — это как? Чем дальше, тем странней.
Вспомнил! И вместе с этим воспоминанием в меня хлынули и другие: вот их не было, рассеянных вокруг, — и вот они вернулись обратно, вновь формируя мое «Я». И ничего в этом сложного нет.
Немного сосредоточившись, я как можно более чётко подумал: «Что со мной и кто ты? Где я?»
«Меня зовут… — послышались не воспроизводимые человеческим языком шелест и щебетание. Я понял, что при желании смогу сейчас повторить эти звуки. — Я из тех, кого вы называете богами, духами и демонами, пусть ни одно из этих понятий и не отображает в полной мере нашу суть. Сейчас ты умираешь, отлетая от удара мотоцикла. Тут время не властно, и спасти тебя не в моей власти. Я для него слишком сильна, поэтому ничего, кроме эфемерного тонкого воздействия, позволить себе не могу».
«Что-то я немного запутался. Если я умираю, то почему я тут? Или все умирающие попадают к вам?» — спросил я.
«Нет, малыш, я не воплощение смерти, как ты подумал. — Я услышал весёлый перезвон колокольчиков. — Дело в том, что именно я виновата в твоей смерти. Та девочка, которую ты так храбро пытался спасти, — это мой осколок. Она незрима для простых людей, и ты не должен был её увидеть, как и сейчас не должен был услышать меня. Но ты всё же смог, и это меня очень заинтересовало».
«В этом есть что-то странное?» — удивился я. Девочка ведь была на вид самой настоящей — не плоской, не прозрачной. Девочка — она девочка и есть.
«На самом деле это меньшая из твоих странностей. Многие обладают теми или иными способностями. Большей проблемой мне видится твоя душа. Ведь, скажу по секрету, она абсолютно не держится за тело».