Что? Не понял. Вот сейчас совсем не понял, это что за шутки? Взглянув на рогатую, я увидел решимость и… радость? Что с тобой, ты что не слышала, какую чушь он сказал, хотелось мне воскликнуть, а потом я понял причину. Словно озарение снизошло. Мелиссу только что признал мой отец и дозваться до её разума сейчас попросту невозможно.
— Что там, чёрт вас дери? Виктор, Лео, откройте дверь! — тарабанил Фёдор, поднимая на уши весь дом.
— Вот же неугомонный, кому седина в бороду, а ему точно бес в ребро, — простонал отец, ну вот на минуту не приляжешь, в гробу ирод достанет, — Леонид, спрячь свою жену, пока что, — он, привстав, повёл головой, да вот хоть за стол. Сейчас что-нибудь придумаем.
Вот уж пошутил, вот уж посмеялся. Хотя, посмотрел я на усевшуюся на пол счастливую девушку, весело же вышло. Отец поднял диван и столик, затем отпер дверь и слегка приоткрыв, прошипел, да так, что уж лучше бы говорил обычным тоном, тише вышло бы…, — Тихо, пёс шелудивый, не мешай общаться будущему дедушке, — шум за дверью как отрезало, поэтому прозвучавшее в наступившей тишине из-за стены приглушённое, но такое знакомое “Что!” было слышно каждому.
— … — одними губами беззвучно выругался отец, оглянувшись на нас, — Найди её и глаз не спускай.
— Слушаюсь, — бодро отрапортовал на бегу Фёдор.
— Чёрт-те что творится в этом доме. Так, вылезай, давай из-за стола, сынок и жену свою доставай, нечего ей на полу сидеть. Поговорим как взрослые люди, — этак по-доброму улыбнувшись, предложил он и ласково посмотрел. На горло, если не ошибаюсь.
— … и в итоге вот так вышло, — наконец-то закончил я финальную часть истории, закончившейся особым, магическим обручением.
— Ага, ну сразу скажу, что ни один институт брака такую свадьбу не примет. Не для боярина, по крайней мере, — он посмотрел на Мелиссу, — Но тебя ведь это пугает, верно? Кстати, дочка, ничего, что я так, по-семейному? Ага, а ты хвост и рога убрать можешь? — спросил отец и увидел отрицательный кивок, — Нет? Печально, но не смертельно. В принципе, можно попробовать замаскировать их прической и платьем, но это на один, максимум, на пару раз, а тебе потом еще в обществе блистать. Тут бы что-то одно, пусть редко, но бывают разные внешние проявления дара. Но всё вместе, уж сильно это смахивает на…
— На демонов? — спросила она.
— Да. На них самых, тьфу-тьфу, — поплевал он через плечо.
— Отец! — возмутился я.
— Прости, но тут с тобой впору и уверовать, — оправдался он.
— Ты стороной ошибся! — указал я на явную ошибку, пытаясь откровенно не заржать. Нет, ну всё же, люблю папку.
— А, да? Так, хватит смеяться над отцом, — возмутился он и переключился на Мелиссу, — А, можно, ну…
— Потрогать? — улыбнулась Мелисса, — Рожки можно, они и Лео очень нравятся, а вот хвост не дам.
— Ага, — крякнул отец, аккуратно трогая за рожки, склонившую голову девушку, — Приятные, вы только маме не говорите, — оглянулся он, на всякий случай, на дверь, — А то заклеймит извращенцем.
— Пап, а что ты говорил про первую жену? — дождавшись, когда он прекратит, вкрадчиво спросил я.
— Не папкай, не пять лет. А что я говорил, так, то и скажу. Ты же в курсе гендерной статистики?
— А при чём тут она? — удивился я.
— Ты дослушай сначала. А потом задавай вопросы. Последние лет триста усиливается перекос в сторону женщин. Во всём мире, а не только у нас. Чтобы увеличить шансы на появление наследника, именно парня, хотя лично я не вижу ничего плохого в девушках, возглавивших клан, так вот, ради этого в семьях широкое распространение получила практика заведение постоянных любовниц. Но хоть я их так сейчас и назвал, это скорее вторые, третьи и насколько там дальше хватит сил, жёны. По любви или по другим причинам они на это соглашаются, важно понимать, что, выхода из семьи им нет. И я не про развод, подобным девушек без официального статуса закрывают внутри как в тюрьме. У кого-то она подобна удобной золотой клетке, но далеко не у всех, поверь, далеко не у всех. И таких случаев становится всё больше. Мальчики, рождённые от этих девушек, признаются семьей, у тех из них, что на положении бесправных пленниц, детей и вовсе забирают без спроса. Я не буду тебе говорить про моральную сторону такого поведения. Как видишь, у меня вас двое, и я избежал искушения прибегнуть к этому способу. Да и быть честным, твоя мать меня со свету сживёт за такое. Но, тем не менее, не можешь бороться, возглавь, — отец вновь потянулся к рожкам внимательно слушающей Мелиссы, но заметив мой хмурый взгляд, подавил порыв, — Тем не менее, о чем это я? Ага. На рождество император выпустит указ, дозволяющий всем мужьям иметь более одной жены при условии, что они способны их обеспечить. Понимаешь? Конечно, кому надо, уже знают, но начнётся суматоха. Все приличные браки выйдут в свет, а прочими займёмся уже мы. Это первая причина. Вторая же. Мы уже подобрали тебе жену. Немного неловко тебе говорить, тем более в присутствии твоей первой жены, но, ты же понимаешь, что твой дар он только твой. Кто знает, как он продолжится дальше. И как глава рода, я обязан думать о том, чтобы продолжить основную ветвь не только по крови, но и по силе?
— Это я понимаю, но есть же Эрика… Да нет, отец, этого не может быть!
— Может! — припечатал он, хлопнул по столу с такой силой, что тот зазвенел, — И будет. Азия идёт по этому пути тысячелетия.
— Но это же… Так же нельзя, ладно мы, а дети? — возмущённо поднял я голос.
— Если бы ты сейчас был спокойнее, то вспомнил бы, что шансы на детскую болезнь у одарённых незначительны, не более чем у случайных пар. Азы генетики, благодаря которой и стала возможной культивация способностей внутри отдельной семьи. Наша ДНК длиннее и чище обычной в несколько раз. К тому же медицина сейчас такая, что это в любом случае нестрашно. Или Эрика тебе не по нраву?
— Так, стоп, не надо вот этого, она же меня убьёт, — возмутился я, — Положим я согласен, но ты вот так запросто заставишь её на это пойти?
— А вот если бы ты был внимательнее, сын, — тут в дверь постучались, — Погоди, а… да ладно, всё равно ведь узнают. Заходите, — впустил он внутрь Григория, Фёдора и Эрику, — Что там Вика?
— Виктория Игоревна читает в гостиной, она попросила не шуметь и не делать из банального, в общем-то, дела трагичной истории, — ответил Григорий.
— Ну без трагедии, так без неё. Эрика, доченька, голубушка, ты что, плакала? — поинтересовался отец у сестры. Она действительно тёрла покрасневшие глаза и выглядела потеряно.
— Какая разница, — буркнула сестра.
— Хорошо, ты же знаешь, что подслушивать нехорошо? Ну да не будем об этом, подслушала и ладно, но ты мне, дорогая моя, вот что скажи. Я тебе обещал?
— Обещал, — уныло согласилась она.
— Так я обещание держу. А вот ты скажи нам, да так, чтобы всем понятно было без всяких иных толкований, что за обещание ты с меня стребовала, да почему? И не мнись, — построжел отец, глядя как Эрика нервно переплела пальцы, — Тут судьба твоя, можно сказать, решается.
— Ты обещал, — решившись, она вышла вперед и твёрдо сказала, — Ты обещал, что Лео женится на мне. О том я сама тебя просила, потому что… Потому что люблю его!
— Ну вот, сразу ясно и понятно, а ты боялась. Да это не трагедия, — рассмеялся он, — Это комедия, что теперь скажешь, сын? Ты тут главный виновник, тебе и карты в руки.
Я же оторопело смотрел на сестру, сестру ли уже? На отца, на Мелиссу, не меньше моего, удивлённую происходящим. Фёдор откровенно скалился, да даже Григорий и тот приподнял уголки губ. Эрика. Закусив губу, она стояла, нахохлившись, но, тем не менее упрямо стояла и ждала ответа.
Еще раз взглянул на Мелиссу. Наверно я ищу хоть какое-то противодействие происходящему, несмотря на годы, проведенные тут, как Леонид Кошкин, что-то во мне до сих пор цепляется за прошлую жизнь, за прошлые догмы. И вроде давно всё отпустил, но в такие моменты… В глазах Мелиссы я увидел только удивление, любовь и, кажется, согласие? В последний раз. Спрашиваю себя самого, что я чувствую, будет ли это правильно?
— Эрика Викторовна Кошкина. Ты будешь моей второй женой? — встав на одно колено спросил я, взяв её за руку.
С такой жизнью надо было садиться на предпоследнюю парту у окна, это было бы символично, но ведь всегда можно пересесть?