— Шляпниковский дарджилинг? — потянула носом Алиса. — Откуда у тебя такое добро? Он же ни с кем не делится, жадина! Только у себя в берлоге угощает!
— Да он захотел покопаться в моем грузе напольных часов, что прибыл из Зеркальной линии ещё до Преображения. Нашел там кое-что для себя, спросил, не хочу ли сменять на пару ящиков доброго чая. Ну я и сменял, часы ведь мне теперь ни к чему, а чай хороший завсегда пригодится, — Черепах неопределенно махнул плавником. — Ты теперь пойдешь туда? По глазам же вижу, что пойдешь!
— Пойду, — согласилась Алиса, — если на этой проклятой земле снова убивают людей, я должна вмешаться. Сам знаешь, положение обязывает.
— Не завидую, -передернулся Черепах, закрывая бамбучину крышкой, — у меня нет причин тебя любить, Защитница, но и худого не пожелал бы. А то, что там погано сейчас, так это я панцирем чую.
— И на том спасибо, — без улыбки кивнула Алиса, нехотя вставая из кресла. Ноги здорово ныли после перехода. Уже у двери она обернулась.
— Слушай, Квази, если вдруг появятся те, с пришедшего корабля, подай им лучшее, что у тебя есть. И постарайся задержать подольше, расспроси обо всем, о чем сможешь — откуда они, зачем прибыли. Я вернусь к закату и расплачусь с тобой. В Королевские Земли зайду, там много чего есть.
— Тогда прихвати хороших полотенец с королевскими вензелями, черных грибов для рома, да свечей побольше. У меня кончаются уже, — ворчливо заметил Черепах.
— Принесу, — кивнула Алиса.
Солнце стояло высоко, и духоту немного рассеивали парящие фонтанчики. Но они курсировали только над станцией и прилегающими землями. Алиса вздохнула. Надо будет попросить Шляпника, чтобы сделал такие же и на другие места.
Неожиданно странное чувство посетило её. Внутри вдруг стало чудовищно пусто и холодно, и в голове загрохотал чудовищный колокол. Вспомнилось полузабытое, как вдвоем с Диной она выходила из ворот Ратледжа, думая, что пришел конец её мукам. Тогда она успела сделать лишь несколько шагов, как вдруг стало пусто внутри, и ужасный грохот в голове заставил задохнуться от душевной боли. Она упала на колени, сжавшись в комок, воя от одиночества, отчаяния и страха. Теперь было совсем как тогда, и даже хуже. Но теперь вокруг был её мир, её Страна Чудес. И она не могла, не имела права поддаться боли. Тогда она отвечала лишь за одну себя, сейчас же от неё зависела жизнь этого мира. Алиса съежилась, пытаясь побороть нахлынувшую боль, чувствуя, как по щекам катятся слезы.
Прошло время, прежде чем она сумела, наконец, взять себя в руки. Первое, что всплыло в сознании, это пришедший корабль. Алиса чувствовала, что забыла что-то важное, но не могла вспомнить, что именно. А, ладно, подумала она, перепрыгивая через кочки и рытвины, потом вспомнится.
— И как это понимать?— спросила она сама себя вслух уже на пути в порт. — Чертов Чешир, только ещё больше загадок!
— Иногда загадки — единственный способ не расстаться с необходимым безумием, — мурлыкнул за плечом знакомый голос. — И каждый кусочек воспоминаний, словно паззл, ложится в общую картину.
— Иди к дьяволу, кот! — огрызнулась Алиса, лавируя между складов и воняющих рыбой бочек.
Мурчащий смех был ей ответом.
Корабль покачивался на воде у самой пристани. Паруса его уже успели преобразиться в живописные лепестки, а горгона, служившая украшением на носу, лениво позевывала, деликатно прикрывая деревянные губы ладошкой. При виде Алисы её глаза открылись чуть шире.
— Эй, сестричка, — голос у корабельного украшения оказался неожиданно по-детски звонкий и веселый, — ты не подскажешь ли, где тут можно выпить?
— Эээ… — Алиса покосилась на заведение Квази, — вон там. Это не лучшее место в городе, но и не худшее. Только поосторожнее с ромом из черных грибов, от него горит даже камень.
— Спасибо, крошка, — горгона ухмыльнулась и спрыгнула со своего жесткого насеста, — не хочешь со мной пропустить стаканчик?
Алиса смотрела, как деревянная статуя движется, со скрипом покачивая гладко отполированными бедрами.
— Я бы лучше узнала, кто прибыл на этом корабле и откуда он.
— Откуда, это я могу сказать, — горгона с треском потянулась, — из Абердина прямой рейс. Но у этого старого корыта, которое я вынуждена была охранять, даже нет нормальных паровых двигателей. Так, жалкая пародия. Поэтому когда началось всё это безумие и нас затянуло неизвестным течением, никто не смог ничего сделать. Я слышала крики, а потом поняла, что могу двигаться.
Она прошлась, виляя полированной задницей так развратно, что парочка скучающих у стены склада грузчиков, полубык и полуосёл, покосились на неё с заметным интересом.
— Они ушли? — Алиса бросила быстрый взгляд на судно, мерно покачивавшееся у причала.
— Там кто-то ещё остался, в трюме, — откликнулась горгона, — да ты сама загляни. А я пошла, пора смыть соль с моей бедной деревянной глотки. Вы со мной, мальчики? — мурлыкнула она грузчикам.
Алиса смотрела, как троица в обнимку удаляется в сторону кабака, весело болтая и решая, какую выпивку лучше заказать. Затем развернулась и поплелась к кораблю.
На палубе было пусто, но откуда-то снизу доносился тихий плач, такой слабый, что был едва слышен. Озадаченная Алиса осторожно спустилась по скрипучей лестнице вниз, в трюм, и пошла мимо сваленных в кучу деревянных ящиков и подвешенных грузов.
Плачущего она увидела не сразу, вначале взгляд наткнулся на обрывок голубой ткани, приколотый к подпорке ножом. И только потом заметила чьи-то ноги в рваных ботинках, торчащие из-за сваленных в кучу ящиков.
— Кто здесь? — тихий голос заставил Алису подпрыгнуть на месте. — Пожалуйста, помогите мне!
Она переступила через ноги и оказалась перед лежащим на полу молодым мужчиной лет двадцати пяти-тридцати, чья рука была зажата между тяжелых ящиков и, видимо, сильно повреждена. Пара огромных светлых глаз с испугом уставилась на неё с приятного, хотя и изможденного, лица. Алиса отбросила в сторону небольшой ящичек, лежавший на самом верху кучи. Затем принялась растаскивать другие. Это заняло прилично времени, поскольку некоторые из грузов были весьма тяжелы. Последний ящик лежал прямо на руке парня, Алиса поднапряглась и перевернула его набок, высвободив распухшую, переломанную конечность.
— Всё хорошо, — сказала она, присев рядом с парнем и роясь в своей сумке, — вас как зовут?
— Джек, — ответил он, стараясь не морщиться, — но кто вы, миледи?
Алиса выудила кусочек Исцеляй-гриба и отломила половинку.
— Вот, съешьте это. Не бойтесь, оно вылечит вашу руку.
Джек недоверчиво взглянул на гриб, но послушно взял его и принялся осторожно жевать.
— Меня зовут Алиса, — сказала Алиса, сев рядом прямо на пол и скрестив ноги по-турецки. — Что это за корабль?
— «Крылья Ветра», — ответил парень, здоровой рукой осторожно ощупывая раненую, — я вообще-то, зайцем плыл. Один из моих друзей помог мне пробраться внутрь и спрятаться здесь. Ох, леди, что это вы мне дали? Что за волшебное снадобье? Рука почти перестала болеть! Только внутри словно бабочки порхают.
— Пока сидите, — Алиса осторожно коснулась его раненой руки, — дайте костям верно срастись, не дергайтесь, и они сами встанут как положено.
Джек неожиданно улыбнулся ей открытой радостной улыбкой. Странное зрелище, потому что на его щеках ещё не высохли слезы.
— Весьма рад знакомству с вами, мисс Алиса. Это чудо самое приятное, что произошло с тех пор, как корабль вошел в устье Темзы.
Алиса попыталась улыбнуться в ответ, но это оказалось труднее, чем победить десяток Гигантских Руин. Она незаметно коснулась пальцем уголка рта и потянула наверх, изображая кривую ухмылку.