Викен раскинул мозгами. Было без четверти девять. Совершенно невозможно пока сказать, будет ли это дело поручено сектору расследования насильственных преступлений, в котором он служил. Сюда он приехал по собственной инициативе, услышав о находке. Он прекрасно знал, что далеко не все дежурные по экстренным вызовам будут рады его здесь видеть, но, осмотрев тело погибшей, не сомневался, что не зря потратил время. Ему доводилось извлекать останки тел с морского дна. Ему доводилось вскрывать двери квартир, где трупы гнили в летнюю жару неделями. Ему доводилось видеть тела, искромсанные финкой, или с ранами, оставленными дробовиком, из которого стреляли в упор. Но ему никогда не доводилось видеть ничего похожего на эти рваные раны. Викен начал осторожно спускаться по склону, светя фонариком себе под ноги. Спустившись на несколько метров, он нашел два новых следа.
Он снова вскарабкался на кряж, стянул с туфель бахилы и достал из кармана салфетку для чистки обуви. Даже во время таких выездов на место, как этот, он не терпел грязи на своей обуви.
Некоторое время он еще постоял, глядя вниз, на освещенную площадку, где одетые в белое люди ползали на коленях вокруг трупа, внимательно изучая землю. Викен достал мобильный телефон, набрал номер. Один из младших инспекторов их сектора ранее был членом комиссии по охране диких животных там, откуда он приехал, — в жуткой глуши, где-то в области Хедмарк. Каждую осень мужик обязательно отводил две недели отпуска на то, чтобы поохотиться на лося.
— Приветствую, Арве, — сказал Викен. — Я знаю, что в эти выходные ты уже должен быть в отпуске, но я хотел бы показать тебе кое-что. Ты из города не уезжаешь? Отлично, как скоро ты сможешь подъехать на Уллевол-сетер?
Викен стоял на дворе турбазы со стаканчиком горячего кофе в руке. Что за приятные люди работают тут, на Уллевол-сетере! Кафе закрылось уже много часов тому назад, но они ему даже поесть предложили. Он ограничился кофе, хотя желудок крутило и резало. Вдалеке послышался гул мотора. Через пару минут на склоне показался маленький светлый автомобиль. У инспектора полиции Арве Нурбакка, которого он ждал, был большой внедорожник, и Викен никак не мог сообразить, что происходит. Его худшие опасения подтвердились: не успел автомобиль остановиться, из него выскочила светловолосая женщина, которую он сразу же узнал.
— Ну знаете, Фредволл, — сказал Викен, — ваша газета «ВГ» обычно ухитряется оказаться на месте, пока я не успеваю ноги в туфли сунуть. А сейчас я провел здесь несколько часов, а никто из журналюг и носа сюда не показал. Ничего странного, что таблоиды прогорают.
Женщине было за тридцать, нижняя челюсть у нее сильно выдавалась вперед, а ростом она была почти на голову выше инспектора. Она была одета в кожаную куртку и грубые сапоги со шнуровкой и на каблуках, которые давали ей дополнительную пару сантиметров форы по сравнению с ним. Он всегда чувствовал некоторую неловкость в присутствии высоких женщин.
— Ну, это мы еще посмотрим, — ответила она. — Уже то, что вы здесь, — это хорошая новость.
Викен скорчил гримасу:
— Не всякий раз, как я оказываюсь на месте, это значит, что кого-то убили; это вам прекрасно известно. Кто вам позволил приехать сюда на машине?
— Я как-то не рассчитывала встретить здесь кого-нибудь из дорожной инспекции, — улыбнулась журналистка.
«Пленительна, как щука», — подумал Викен.
Из машины с трудом выбрался низенький жирный тип со здоровенной фотосумкой через плечо. Его инспектор никогда раньше не встречал, и, когда тип подошел поближе, видимо, чтобы поздороваться за руку, Викен повернулся к нему спиной, прошагал в кафе и налил себе еще кофе. Уже час прошел с тех пор, как он позвонил Нурбакку. Ему хотелось поскорее все тут закончить и вернуться в город.
Кайя Фредволл и фотограф последовали за ним в кафе.
— Ничего себе, они до сих пор подают кофе! — довольно воскликнула журналистка, увидев стоящий на прилавке дымящийся кофейник.
Она налила себе кофе и подошла к столику, за которым устроился Викен:
— Это Хильду Паульсен нашли?
— Многое указывает на это.
— А что с ней произошло?
Инспектор побарабанил пальцами по столешнице:
— Она лежит в ложбине, пролежала там полторы недели. Упала, я думаю.
— А где?
— Не так уж далеко отсюда. Пара километров.
— Но ведь весь этот участок прочесывали вдоль и поперек несколько дней подряд. С собаками, и вертолетами, и кучей добровольцев.
— Дайте нам денек или два, Фредволл.
— Нам? То есть сектору расследования насильственных преступлений?