Челгрианец отступил в толпу и смешался с шестьюдесятью или около того людьми, которых было много, они сидели или стояли вокруг постели.
Аватар же подошел прямо к изголовью старика, взял умирающего за руку и склонился, чтобы в последний раз напутствовать его. Потом он значительно кивнул Циллеру, который, впрочем, попытался не понять этого знака и сделать вид, что заинтересовался яркой птичкой, присевшей на мутно-молочные волны реки.
- Циллер, - раздался настойчивый голос аватара из крошечного компьютера в ручке: - Прошу вас, подойдите. Аилом Доуленс будет рад увидеть вас.
- Да? О, разумеется, - и Циллер весь подобрался, как перед прыжком.
- Я счастлив, что мне на долю выпала честь увидеть вас, господин Циллер, - тихо поприветствовал его старик, пожимая руку. На близком расстоянии он не выглядел таким уж стариком, хотя голос его и звучал очень слабо. Кожа его, наоборот, была гораздо менее морщиниста, чем у многих, седые волосы густы и блестящи. И даже слабое пожатие умирающего оказалось весьма ощутимым.
- Благодарю вас, хотя и несколько удивлен, учитывая ваши... м-м-м... выступления и высказывания в адрес других композиторов, существующих в галактике...
Седовласый человек на постели засмущался и даже скривился, словно от боли.
- О, господин Циллер, я, конечно, виноват. И понимаю, что вы тоже чувствуете себя неуютно. Я был большим эгоистом. И этого бы не случилось, если бы...
- Ничего. Я... Ладно. - Циллер почувствовал, что краснеет, и оглянулся. Люди, стоявшие и сидевшие вокруг, выглядели сочувствующими и все понимающими. Он ненавидел их. - Просто это немного странно - вот и все.
- Могу теперь сказать я, господин композитор? - Старик выпростал руку и снова положил ее на запястье Циллера. - Наши пути могут казаться вам странными.
- Не больше, чем наши вам.
- Я вполне готов к смерти, господин Циллер, - улыбнулся Аилом Доулинс. - Я прожил четыреста пятнадцать лет, сэр. Я видел чебайлитов во время миграции Темных Небес, наблюдал вспышки солнца на Высоком Нудруне, держал на ладонях своих новорожденных детей, проплывал пещерами Сарта и строил арки Лирутейла. Я видел и сделал настолько много, что даже при всей работе моего нейтрального лазера, который убирает все лишние воспоминания, считающиеся неважными и ненужными, я все же многое оставляю в этом мире. Он слегка сжал руку Циллера. - Оставляю не в памяти - в реальности. Пришло время меняться, или просто остановиться. Я уже вложил версию себя самого в групповой разум на случай, если кто-нибудь вдруг захочет спросить меня о чем-то в будущем, - пожалуйста, но реально жить я больше не хочу. И видеть ничего не хочу, если не считать городок Оссульеру, мимо которого мы проплываем в данный момент. - Он улыбнулся аватару: - Может быть, я и вернусь сюда когда-нибудь. Но лишь после того, как наступит конец света.
- Вы еще высказывали пожелание возродиться в том случае, если город Нотрум выиграет Кубок Орбиты, - грустно напомнил аватар и вздохнул. - Но я бы на вашем месте также предпочел вариант конца света.
- Вы так считаете? - Глаза Айлома Доулинса вспыхнули. - Тогда я замолкаю. - Он ласково похлопал Циллера по руке: - Только вот жаль, что я не услышу вашей последней симфонии, маэстро. Это большой соблазн задержаться, но... Что ж, нас всегда что-то удерживает, если не хватает решимости, так?
- Осмелюсь согласиться.
- Я надеюсь, вы не оскорблены, сэр? Я, правда, очень надеюсь на это.
- А если бы и был, то что это меняет, господин Доулинс? - ответил Циллер.
- Меняет, сэр. Если я буду знать, что вы очень страдаете, то погожу, хотя и вынужден буду испытывать терпение этих милейших людей. - Он обвел рукой собравшихся, но в ответ сразу же послышался дружелюбно протестующий гул. - Видите, господин Циллер? Своей смертью я создал воистину гармоничный мир, чего, пожалуй, мне никогда не удавалось при жизни.
- В таком случае я считаю за честь оказаться в этом мире, - Циллер тоже похлопал по руке умирающего.
- Это великолепная работа, да, господин Циллер? Я так надеюсь на это.
- Мне трудно судить, господин Доулинс, но ваше предположение мне очень приятно. - Он вздохнул: - Все покажет будущее - и только.
Человек в постели широко улыбнулся:
- Я надеюсь, все пройдет замечательно, маэстро.
- Я тоже.
Аилом Доулинс на мгновение прикрыл глаза и ослабил пожатие.
- Почел за честь, господин Циллер, - прошептал он, и Циллер осторожно освободив руку, тихо отошел от постели в глубину толпы.
Городок Оссульера неожиданно выплыл после поворота из-за огромной скалы. Он отчасти был вырублен в скалах, а отчасти сложен из камней, привезенных со всего света. Река в этом месте утихала и, прирученная, бежала далее ровно и спокойно, превращаясь в широкий канал, от которого отходили маленькие канальчики где были оборудованы доки. Повсюду виднелись изящные мостики, выполненные из пенометалла и дерева.
Берега каналов представляли собой ровные площадки, посыпанные золотистым песком, на которых в тени растений было множество людей и животных, и павильонов, а также светлых фонтанов и высоких колонн из кружевного металла.
Высокие мощные баржи глубоко осели, переполненные военными моряками, более мелкие суденышки с их зеркальными парусами бросали повсюду на спокойные воды и прибрежные сверкающие пески берегов яркие блики.
Над рекой террасами поднимался город; на галереях и площадях пестрели навесы и зонтичные деревья. В черте города каналы уходили в трубы, специальные ароматные костры дымились сиреневыми и оранжевыми дымками, уходившими в бледно-голубое небо, где завивались в безмолвные спирали, создавая подобия мостов, сверкавших во влажном воздухе всеми цветами радуги. Весь город был усеян дивными цветами, гирляндами листьев, кружевными мхами и лианами.
Разносясь эхом по каньонам, отражаясь от палуб и мостов, играла музыка. Появление каждой новой баржи тут же вызывало всеобщий восторг, и музыка начинала греметь еще громче.
Циллер, стоявший у борта, равнодушно отвернулся от праздничной суеты берегов и посмотрел на постель умирающего. Несколько человек вокруг плакали. Композитор увидел, как аватар положил ладонь на лоб старика, а затем серебряными пальцами прикрыл ему веки. Потом челгрианец снова стал смотреть на город, а когда обернулся вновь, то увидел уже, как длинный серый дрон накрыл собой постель, а люди встали вокруг ровным кругом. Там, где лежало тело, сверкало серебряное поле, которое стало затем быстро угасать и скоро совсем исчезло. На пустом месте расправили одеяло.