На другие темы Тьелпэ вообще ничего не говорил. Он предпочёл бы работать сам, а не объяснять целый день элементарные вещи. И с каждым объяснением всё отчётливей понимать, что только слепой мог поручить такому вот Тинтаэле хоть сколько-то серьёзное задание. Ингасиндо слепым не был.
От всего этого настроение у Тьелпэ опять всё больше портилось, так что вечер настал нескоро. Когда он устал достаточно, чтобы упасть и уснуть, ни о чём не думая.
Тинтаэле опять пошёл его провожать. Он давно уже был готов упасть и уснуть, только упрямство не давало признаться. Но возле шатра он всё-таки сказал:
- Лорд, я могу пойти учиться к другим мастерам, если тебе очень неприятно меня видеть.
- Дело не в тебе, - сказал Тьелпэ, помолчав. - И ты не можешь пойти учиться к другим мастерам. Мне отец сказал тебя научить.
Тинтаэле поджал губы.
- Это тоже часть наказания, надо полагать?
Тьелпэ подумал, что тоже хорош. Получается, как на мне плохое настроение срывают, я обижаюсь. А сам делаю так же.
Помолчал ещё.
- Я не умею учить. Ты говори, если что не так. И вопросы задавай.
Тинтаэле покосился, пытаясь понять, честно ли он говорит.
- Хорошо.
Тьелпэ кивнул:
- Спокойной ночи. - И спрятался к себе.
***
Через несколько дней наступила их очередь дежурить. Скучной работой по лагерю никто не хотел заниматься постоянно, и её поручали всем по очереди – хотя мастерам реже, чем молодёжи.
Тинтаэле любил чистить котлы не больше других, но зато знал, что заданий по лагерю обычно много не бывает и половина дня потом равно остаётся свободной, так что ещё с утра прикидывал, чем заняться после обеда. Последние дни все были какие-то… безрадостные. К тому же Тьелперинкваро работал всегда больше положенного, а Тинто гордость не позволяла уходить раньше него. От гранита уже рябило в глазах. Хотелось развеяться, забыть хоть на время и про карьер, и про ту ошибку! И лорда можно с собой вытащить. Ему тоже, наверное, всё уже поперёк горла стоит.
Вдвоём они быстро управились. Составив котлы рядком, Тинто вытер руки, с удовольствием натянул перчатки и обернулся.
- Ну всё.
Тьелперинкваро кивнул.
- Пойдём спросим, что дальше.
- Да ничего дальше. Можно отдыхать.
- Да? Ладно.
Тинто покосился на него задумчиво.
- А идём, я кое-что покажу.
Тьелпэ удивился слегка, но кивнул, он всё равно не успел придумать, чем заняться. Он не ожидал свободного времени, с приезда на карьер у него свободного времени ещё ни разу не было. Точней даже, с того момента, как Макалаурэ сказал, что карьер поручат ему.
Правда, и котлы чистить его с приезда на карьер ещё не отправляли.
Тинтаэле только заскочил к общему шатру, в котором спал, взял сумку и выскочил обратно.
- Тут недалеко.
И повёл в сторону технического ручья, но не туда, где устроили заводь, а выше по течению, где склон был довольно крутым и поверху весь порос соснами.
Подъём закончился довольно ровной площадкой, покрытой многолетним ковром хвои. Внизу, метрах в десяти, шумел ручей, а до горизонта открывался отличный вид на каменистые холмы и на едва различимую отсюда скалу, за которой Тьелкормо устраивал засаду.
Сейчас все очертания были сглажены снегом и казались ещё монотонней, чем тогда.
Но Тинтаэле имел в виду не пейзаж. Точнее, не только его.
У самого обрыва росла старая сосна, вцепившись корнями в край площадки и отказываясь наклоняться к воде. Наверное, отказывалась не первый десяток лет. А может, раньше край был дальше, а потом осыпался.
К толстой ветке этой сосны кто-то привесил верёвку с привязанной за середину палкой: так, чтобы сесть, толкнуться ногами от склона и полететь. Насколько хватит верёвки.
- Вот, - довольно сообщил Тинтаэле. - Это мы с Росселе в прошлый раз повесили.
- Зачем? – спросил Тьелпэ, разглядывая конструкцию.
- Что зачем?
- Зачем повесили?
Тинтаэле пожал плечами.
- Ну… Чтобы качаться. Было бы лето, можно было бы в воду прыгать. - Заглянул за край обрыва. - Если там глубоко.
Нет, Тьелпэ видел качели, конечно. Даже катался когда-то давно, пару жизней назад. Ещё до Форменоса.
Подошёл ближе, оценивающе посмотрел на ветку, на верёвку, на узлы. Вроде, ничего особо не внушало опасений, и он перевёл взгляд обратно на Тинтаэле:
- Ты тут будешь?
- Ну да. Можно по очереди.
- Я лучше пойду обратно. – И повернулся идти вниз.
Тинтаэле немного растерялся, но догнал через пару шагов.
- Ты высоту не любишь?
- Нет. - Тьелпэ остановился. - Ты можешь остаться, чего тебе всё время со мной ходить.
- Так одному же скучно.
- Мне не скучно. На втором участке медь может быть, по-моему. Нужно проверить.
- Тебе не надоедает постоянно работать?
- Почему постоянно?
Тинтаэле пожал плечами. Его как раз и интересовало, почему.
- А что ты делаешь, когда не работаешь? - спросил он.
- Ну… Я из металла люблю делать всякое. Просто так, для красоты. – Вспомнил работу Феанаро и добавил с сожалением: - Правда, пока не очень получается.
- Ну а вне кузницы?
Тьелпэ вдруг задумался над ответом. Что ему сказать? Обычно или подслушиваю разговоры, или хожу с отцом?
А Тинто задумался над тем, почему задумался Тьелперинкваро. Ему вдруг вспомнилось, что в Тирионе говорили про сыновей Феанаро. Даже если не всё из этого было правдой, жили они точно отдельно. И Тьелперинкваро бывал в городе только вместе с отцом, по праздникам. Братьев у него не было, а братья отца намного старше него. А как с ним обращается отец, Тинто уже насмотрелся.
Понятно, что вне кузницы он ничем не занимается. Он из той кузницы и не выходил, наверное, никогда.
- Я рисовать люблю. – Тьелпэ тем временем придумал ответ. - В Амане меня ещё Амбаруссар с собой брали иногда, они же всё время что-то придумывают.
Он ещё не договорил, а настроение уже испортилось окончательно. Вот кто оценил бы качели, особенно Тэльво. И идею попрыгать в воду, когда потеплеет.
Допрыгались.
Тинто тоже молчал, но думал о другом. Извиниться? За что? Обидится ещё, решит, что пожалели. Так что просто кивнул.
- Ладно, идём проверим медь.
- Тебе же неинтересно, ты что-то другое хотел делать. Ты не обязан постоянно за мной ходить.
- Я знаю.
- Вот и найди себе другое занятие, - сухо сказал Тьелпэ.
Тинто остановился, посмотрел удивлённо.
- Разве ты не должен меня учить?
- А я должен это делать постоянно? - тоже остановился. Прозвучало неожиданно резко.
- Нет, не должен. – Он развернулся и пошёл обратно.
Вот что с ним не так? – обиженно думал Тинто, пиная хвою. В конце концов, никто его не просил заступаться! Не сбросил бы Куруфинвэ с обрыва! Сам влез, а теперь на мне срывается! И я не виноват, что меня с детства не учил сын Феанаро! Не всех с детства водят в гости к Ауле!
Тинто вернулся к качелям, подтянул верёвку к себе, забрался на палку и оттолкнулся от обрыва. Почему-то весело не было, только холодно от ветра. Внизу медленно раскачивался серый ручей в обрамлении тёмных от воды валунов, неожиданно похожий на мамин браслет из чернёного серебра.
Надо было сказать ему, что откуда мне знать, что ты должен делать. У отца спроси. Раз ты всегда делаешь только то, что он говорит.
Обедать Тинто пошёл один, но у костра его заметил Росселе и тут же подсел поболтать. Раньше они часто гуляли после смены, когда эти смены у них совпадали, и успели обследовать почти все окрестности, а теперь у Тинто совсем не было времени. Сегодня вот оно появилось, но ничего хорошего всё равно не вышло.
Под обмен новостями они доели оставшиеся каштаны, Росселе спросил было снова про обвал, и Тинто, чтобы уйти от неприятной темы, неожиданно для себя спросил, не может ли он раздобыть красок. Росселе говорил, что его мама любит рисовать и краски делает сама. Внезапному интересу он удивился, но пообещал спросить, а Тинто вдруг живо представил, как дарит краски Тьелперинкваро, а тот огрызается, что ему опять мешают работать. Идея сразу перестала казаться такой блестящей.