Зыркнул на сына: “Тебе что, отдельное приглашение?!” – и Тьелпэ послушно испарился следом за остальными, придя к выводу, что конструктивных указаний на завтра пока что не будет.
На безопасном расстоянии от навеса всё ещё толпилось несколько мастеров, возбуждённо переговариваясь и спрашивая друг друга, что теперь делать и будут ли утром более чёткие инструкции. Кто-то, видимо, из наименее опытных, осторожно возмущался огульностью обвинений, при том что виновные точно известны. Включаться в обсуждение Тьелпэ не стал, просто прошёл мимо, услышав ещё, как Вельвелоссэ философски предложил всем разойтись отдыхать до утра и дать расстроенному лорду успокоиться.
***
Через пару часов в шатёр пришёл и Куруфинвэ. Молча зашёл, снял плащ, принялся стягивать сапоги. Тьелпэ обернулся только, говорить тоже ничего не стал. Молча долил воды в чайник на жаровне.
Куруфинвэ бросил сапоги в угол, пересёк шатёр и сел на постель рядом с жаровней. Сказал мрачно, не глядя на сына:
- Ложись спать.
- Завтра с утра есть что-то срочное?
- У нас куда ни глянь, всё срочное. А что, ты куда-то собрался?
- Нет. Я хотел уточнить, что ещё нужно сделать. Потому что с нивелиром пока работы мало будет.
Куруфинвэ потёр висок, морщась, и Тьелпэ хотел было добавить, что это терпит, по меньшей мере, до утра, но не успел.
- Мало работы? – неприятно переспросил Куруфинвэ. – Ничего, займёшься координацией. На какой участок чего и сколько подвезти, куда переводить рабочих, где мне лично нужно проконтролировать. Завтра-послезавтра походишь со мной, потом мне окончательно некогда станет лично водить каждого за ручку. Тем более, когда новый карьер откроется.
Тьелпэ помолчал, пытаясь уложить в голове внезапные новости. Нет, до какой-то степени он всё это представлял себе, и при проверках с нивелиром временами отвлекался на что-то подобное, но одно дело иногда и частично…
За завтра-послезавтра будет время разобраться немного подробней.
Он кивнул и спросил о другом:
- Кого ты думаешь отправить на новый карьер?
Куруфинвэ снова поморщился, ковыряя пальцами непослушную пуговицу, которая никак не хотела вылезать из тесной петли. В итоге просто рванул рубашку с силой, пуговица отлетела, стукнувшись где-то о доски. Остальные, устыдившись, в петли лезли покорно и быстро. Рубашка полетела куда-то в сторону корзины для грязной одежды, но чуть-чуть не дотянула и угнездилась на полу — ярким почти белым пятном. Тьелпэ проводил её взглядом, и снова обернулся к отцу. Тот помолчал ещё, потирая плечо с невесть откуда взявшимся синяком и ответил коротко:
- Вельвелоссэ и Ингасиндо.
- Ингасиндо? – удивился Тьелпэ.
- А что, у тебя есть более подходящие кандидаты? – Куруфинвэ саркастично поднял бровь.
На взгляд Тьелпэ, более подходящим кандидатом стал бы абсолютно кто угодно.
- Мне показалось, он не очень ответственно относится к делу, - пояснил он. - Я чего-то не знаю?
- Тебе показалось? – ядовито переспросил Куруфинвэ, вкладывая в интонацию всё своё глубочайшее уважение к этому ценному мнению и к его своевременности.
- Потому что он тогда оставил Тинтаэле без присмотра. Но кроме этого я мало что о нём знаю.
- Ты же говорил, это твоя была вина, - Куруфинвэ подозрительно сощурился.
- Я его поставил на тот участок.
- Даже не потрудившись ничего о нём выяснить. - Настроение у Куруфинвэ всё ещё было великолепное, и он с радостью ухватился за повод сорваться. - Прекрасно. Ты всех мастеров так расставлял? Тогда удивительно, что обвал был всего один.
- Я ни о ком из них ничего не знал, - подчёркнуто ровно сообщил Тьелпэ. Можно подумать, это для кого-то новость. Сейчас - или тогда была.
Пару мгновений они молча смотрели друг на друга, а потом Куруфинвэ тряхнул головой и принялся переплетать косы, бросив только зло и отрывисто:
- Ложись спать и не лезь не в свое дело.
Тьелпэ было что сказать про “не своё дело”, которое ему только что поручили, так что лезть всё равно придётся. И про Ингасиндо: хотелось, хотя бы, выяснить, когда именно его неправильно оценил: когда поставил на тот участок или когда решил, что зря. Но общаться с отцом в таком настроении было бессмысленно - и в данный момент совершенно не хотелось. Тьелпэ убрал чайник с жаровни, пока не выкипел, переложил брошенную рубашку в корзину и погасил лампу.
***
Назавтра Тинто первым делом спросил, что вчера было. А то такие вещи рассказывают…
- Какие? – рассеянно уточнил Тьелперинкваро, разворачивая карту и думая о своём. (Утром отец его снова разочаровал ещё до завтрака: завалил бумажной работой на всю первую половину дня, вместо того, чтобы взять с собой и объяснять новое поручение. Так что расспросить его, кому из мастеров что можно доверять, а что не стоит, Тьелпэ, во-первых, не успел, а во-вторых, обиженно передумал.)
- Ну, - он пожал плечами, - что Рингвайрэ отказался работать.
- Я так понял, что он решил уйти из первого дома.
- Совсем?
- Видимо.
Тинто помолчал, переваривая. Ссоры и разногласия это одно…
- Это всё из-за тебя и карьеров?
- Вряд ли, - отозвался Тьелперинкваро, куда сдержанней оценивавший значение себя в жизни других. - Отец не сказал, почему освободил его от присяги.
Тинто кивнул, убеждаясь, что всё-таки из-за этого. Из-за чего же ещё.
- И что теперь? – спросил он. - Кто поедет на карьер?
- Вельвелоссэ и Ингасиндо.
- Ингасиндо?..
Тьелперинкваро кивнул и задумчиво зашуршал бумагами под недоумённое молчание Тинто, а через несколько минут сам спросил:
- Не хочешь пойти с Вельвелоссэ поговорить об этом? Узнать, что именно кому из них поручили.
- А почему я? – оживился Тинто, уже уставший молчать.
Тьелперинкваро помолчал немного, думая о чём-то, но в конечном итоге просто пожал плечами.
- Я не настаиваю.
Тинто поёрзал беспокойно, протянул “Да ладно…” – и пошёл искать Вельвелоссэ. Обиженно думая, что Тьелперинкваро так ничего и не объяснил, только командует всё время. Сколько можно?
***
Вельвелоссэ сидел на корточках перед полками на складе и перекладывал в очень знакомые ящики не менее знакомые инструменты. На приветствие оглянулся, кивнул и продолжил перебирать свои железки.
- Я слышал, ты поедешь на новый карьер? – начал Тинто, останавливаясь у стола и с неприязнью глядя на ящики. Вот тот, длинный, они несли вдвоём с Ондо в прошлый раз.
- Да, собираюсь вот. - Вельвелоссэ кивнул, поразглядывал молоток и положил на место. Взял другой, побольше.
- А кто ещё?
- Тебе всех перечислить? – усмехнулся мастер. - Росселе тут остаётся с Хелькасурэ.
Тинто улыбнулся.
- Но там ты будешь старшим?
- Добыча камня будет на мне, да. Поиск и выбор мест - на Ингасиндо. А что, на карьере тебе больше понравилось, чем на стройке?
- Ну, если честно, да, - Тинто снова смущённо улыбнулся. - Но не с Ингасиндо.
- Да уж, – хмыкнул Вельвелоссэ. - Ладно, ты пришёл помочь с погрузкой? Вот эти ящики можно уже нести.
Тинто так и знал, что этим всё закончится. Но понимая, что выбора нет, мужественно согласился:
- Да, давай помогу.
Взявшись за ящик, Тинто услышал знакомый звук бубенчиков и, обернувшись, обнаружил, что у входа уже показались остальные опытные грузчики, во главе с Ондо, который сначала приветливо помахал рукой, а потом возмущённо сказал “Эй!”, когда Тинто всучил ему ящик, вместо того, чтобы тащить самостоятельно, и сбежал за следующим. Ондо глянул на него многообещающе, прежде чем скрыться в снегопаде.
- А Ингасиндо ты зачем взял? – спросил Тинто, возвращаясь к Вельвелоссэ.
- Я взял? – рассеянно переспросил Вельвелоссэ. - Это Куруфинвэ решил. – И повернулся к грузчикам: - Этот ящик аккуратней, не разбейте.
- А он не знает разве? – не отставал Тинто. - Ну, что тогда случилось?
- Иди у Тьелперинкваро спроси, - отмахнулся Вельвелоссэ. - Или он тебя прогнал, потому что ему тоже некогда?