- Достаточно, что знаем мы! – огрызнулся Куруфинвэ. - И вы тоже знали бы, если бы вспомнили договорённости! А не вынюхивали, что бы ещё вывезти от нас тайком!
Из гостей бушевал, главным образом, Турукано – ещё и потому, что остальные двое, похоже, верили в серьёзность обвинений не так прочно, как ему хотелось бы, а Тьелкормо и Куруфинвэ охотно огрызались в ответ, и утихомиривать их у остальных получалось плохо. Ругань грозила зайти на второй круг, а то и на третий, и Нолофинвэ уже начал прикидывать, кого удобней затыкать в первую очередь, когда молча кусавший губы Макалаурэ страдальчески поморщился и отмер. И вдруг рявкнул так, что даже черепица, кажется, подпрыгнула на ближайших крышах:
- ТИХО!
На него оторопело уставились все, от спорщиков до верных второго дома, оставшихся у ворот поодаль. Макалаурэ застенчиво поправил манжеты.
- Нолофинвэ, Артафиндэ, примите мои извинения за несдержанность моих братьев. Но могу я узнать официальную позицию младших домов? Вы нас в чём-то обвиняете, основываясь на словах одного пленного орка?
- Не обвиняем, - решительно опередил сына Нолофинвэ. – Но если орки распускают такие слухи и охотятся на твои братьев, тебе следует об этом знать. И разобраться в ситуации.
- Благодарю за предупреждение, - Макалаурэ наклонил голову. – Я обязательно разберусь.
Тьелкормо и Куруфинвэ обменялись с Турукано многообещающими взглядами, но продолжать скандал никто не стал. Нолофинвэ кивнул, полагая разговор законченным, но Макалаурэ его остановил:
- И ещё один момент, Нолофинвэ. Раз ты уже здесь, то я хотел бы воспользоваться возможностью и обсудить с тобой некоторые другие вопросы - если у тебя есть немного времени, конечно. А остальному отряду как раз не помешает немного отдохнуть и подкрепиться.
Нолофинвэ заверил, что время есть, и попросил Турукано и Финдарато подождать, пока они разберутся с делами.
Турукано ответил скептическим взглядом, в котором ясно читалась вера в способности Макалаурэ разобраться в чём бы то ни было, но промолчал и кивнул. Нолофинвэ, впрочем, отвернулся ещё раньше, уверенный, что повторять не придётся.
Макалаурэ хмуро кивнул идти за ним и повёл вверх по склону к дому на вершине. Дом всё ещё не достроили, о чём недвусмысленно свидетельствовали два плавно изогнутых лестничных всхода, ведущих пока что просто на крышу первого этажа. Очевидно, там должна будет располагаться терраса и парадный вход. Скорее всего, двумя этажами строители не собирались ограничиваться, но пока было незаметно, чтобы там велись какие-то работы. По склону и без того оказалось натыкано много недостроя. Нолофинвэ, привыкшему к буйству форм и деталей Тириона, эти излишне строгие и неприветливые здания неприятно напоминали Ангамандо. Чего стоит уже эта толстенная стена вокруг! Стены слишком толстые, окон слишком мало, никаких открытых веранд и галерей… Строители уже начали украшать эти голые красноватые стены: росписью, глиняными барельефами или просто лентами дикого вьюнка, но с Тирионом, над которым тысячелетиями трудились тысячи мастеров, всё это нельзя было спутать даже туманной ночью. На большом доме, впрочем, и того не было: только голый камень стен и несколько дверей, одну из который Макалаурэ и толкнул. Соседнюю с той, в которую Нолофинвэ стучался в прошлый раз, когда говорил с Карнистиро.
Внутри оказался кабинет, вдоль одной из стен которого тянулись полки с книгами, арфой и запасными струнами. На большом столе ровными рядами лежали кисти, несколько баночек краски и две или три карты Хисиломэ – одинаковых, только с разными пометками. Макалаурэ, впрочем, быстро всё это убрал на свободную полку, раздул успевшие посереть угли в жаровне и разлил по кубкам подогретое вино.
- Спасибо, - поблагодарил Нолофинвэ, принимая кубок. - Что ты хотел обсудить?
Макалаурэ покосился на только что убранные карты, кивнул:
- Определить границы. Этим давно следовало заняться, чтобы избежать неприятных ситуаций вроде сегодняшней или недавней с гранитом. – Он сделал паузу, поставил свой кубок на стол и медленно прошёлся по комнате, заложив руки за спину. Нолофинвэ пригубил вино, узнавая терпкий вкус рябины. Торопить племянника он не стал, и тот, пройдя ещё пару раз вперёд-назад, действительно продолжил: - Но дело не только в границах, и я думаю, ты тоже это прекрасно понимаешь. Если бы между домами не было ссоры, мы легко обошлись бы без этих формальностей, но в нынешней ситуации обходиться получается не очень. Значит, нужно ясно определить, как мы делим земли, ресурсы и сферы ответственности. Не говоря уж о том, что неплохо было бы узнать у синдар, как они относятся к тому, что мы делим эти земли и ресурсы. И с ними общаться тоже стоило бы согласованно, а не так, что один дом не знает, что делают остальные.
- Вот с последним особенно согласен.
Нолофинвэ хмыкнул, прекрасно понимая, что это можно расценить как упрёк и что феанарион ждёт от него более развёрнутого ответа, но всё равно не спеша его давать. Сама мысль проводить границы между нолдор ему не нравилась. Они по-прежнему один народ, и никакой правитель не вправе думать лишь об одной его части, как бы заманчиво это ни выглядело. И что бы по этому поводу ни думала вторая часть.
Макалаурэ покосился на гостя, ожидая продолжения, но, так его и не услышав, высказался сам:
- Но по моим представлениям, прежде чем решать что-то об отношениях с соседями, неплохо было бы разобраться в своих собственных делах. Не надеешься же ты, что конфликты утихнут сами собой, если просто подождать?
- Да, было бы неплохо, - не стал возражать Нолофинвэ. - Я как раз хотел узнать, понимаешь ли ты, что мы ждём от первого дома шагов по примирению.
Макалаурэ как раз шёл в сторону двери, и на этих словах его точёные пальцы заметно дрогнули. Но он всё же сдержался, и когда обернулся, только чуть сжатые губы выдавали его возмущение. Нолофинвэ это понравилось. По крайней мере, он умеет вести переговоры, даже неприятные, чего очень не достаёт некоторым его братьям. Впрочем, тому же Турукано тоже было бы неплохо поучиться этому искусству. Задумавшись, Нолофинвэ едва не прослушал ответ племянника.
- Возможно, ты не задумывался об этом, - прохладно начал он, возвращаясь от двери к окну, - но сложно делать шаги к примирению, когда на каждый свой шаг мы слышим только обвинения. Я понимаю, что у вас есть причины для неприязни. Но мы уже принесли извинения и всем, чем только можно было, помогали вам обустроиться здесь, но это всё равно не принесло никаких плодов. Прошлое мы изменить не можем, а ничто другое младшие дома, по-видимому, не удовлетворит. По крайней мере, у меня складывается такое впечатление.
- Мы благодарны вам за помощь. Это правда. - Нолофинвэ отпил ещё вина и сделал паузу, чтобы не сразу портить картину добавлением “но…”. Которое, тем не менее, отчётливо провисело в воздухе всю паузу. - Но вот извинений мы так и не услышали. Вы много чего говорили, но никогда - о том, что сожалеете о содеянном и раскаиваетесь.
- Я говорил, что мы сожалеем о случившемся, ещё когда в первый раз приезжал в ваш лагерь. – На этот раз выдержка феанариону едва не изменила: слишком быстро и слишком резко он начал отвечать, но вовремя спохватился. Сделал пару шагов и махнул рукой. - Но сейчас речь не о том. Если даже мы не можем ни о чём договориться, скатываясь на перечисление обид, то чего ждать от остальных?
- Невозможно простить того, кто не считает себя виноватым и не просит о прощении. – Нолофинвэ тоже нахмурился. - Один этот шаг избавил бы нас от необходимости делить наш народ и устанавливать границы. Они ведь злятся на вас не за то, что сделал мой брат, а за то, что вы его продолжаете поддерживать. Покажите, что это не так, и конфликты угаснут. Со временем.
Макалаурэ развернулся, не дойдя до стены, и замер на месте, глядя мрачно и немного удивлённо:
- Неужели ты действительно в это веришь? В то, что мы станем публично осуждать Феанаро, едва успев его похоронить, несмотря на клятву продолжить его дело? И в то, что нескольких слов достаточно, чтобы решить все проблемы, а не только потешить твою гордость?