- Турко, - обернулся к нему Макалаурэ, - я правильно помню, что Амбаруссар возвращаются послезавтра? – и продолжил, дождавшись кивка. – Распорядись на воротах, чтобы они сразу зашли ко мне.
Когда Макалаурэ уже собрался уходить, его остановили вопросом теперь уже о разговоре с Нолофинвэ, и пришлось пересказать обсуждение. Куруфинвэ подозрительно спрашивал, на что он там насоглашался, не отдал ли ещё чего такого же ненужного, как лошади. Тьелкормо спрашивал, как можно отправлять Арельдэ, она же ранена. Словом, кратким пересказом ограничиться не удалось, а долгие расспросы первым надоели Карнистиро, который заявил, что это всё прекрасно, но его ждёт работа, и предложил наказание для Амбаруссар обсудить позже. Например, за ужином.
На этом и разошлись. Обдумывать наказание.
***
Небо снова затянуло облаками. Не дождевыми, похожими на клочья тёмного пуха, а ровным слоем от края до края, как будто разлили краску. Правда, уже когда подъезжали к лагерю, на западе вдруг четким золотым контуром проступило небольшое облако, и казалось, что ещё немного - и из-за него всё-таки выглянет край Васы, но тут отряд въехал под деревья, а когда миновал их, вместо облака снова осталась одна равномерная серость. Ну, хоть не капало.
Прямо от ворот Амбаруссар позвали к Макалаурэ. Они, конечно, удивились, но не настолько, чтобы заподозрить неладное. Странно, что не дали даже переодеться или поесть с дороги, но, может, правда что-то срочное – их всё-таки несколько дней в лагере не было, мало ли.
- Проходите, - Макалаурэ поднял голову от размеченной непонятными стрелочками карты. - Луиннаро, будь добр, позови Тьелкормо, Карнистиро и Куруфинвэ.
Амбаруссар переглянулись. Спросили, что происходит, но Макалаурэ только попросил дождаться остальных. Они переглянулись ещё раз, приняли решение молчать и всё отрицать и приступили к его выполнению.
Братья собрались на удивление быстро - и тоже не спешили делиться новостями. Карнистиро и вовсе остался стоять у входа, подпирая плечом косяк и ненавязчиво перекрывая пусть к спасению. Куруфинвэ даже не улыбнулся в ответ на “Алар”, и только Тьелкормо, отпихнув за дверь уже просунувшегося было Хуана, хмыкнул многообещающе:
- Явились, герои?
- Ну теперь-то скажете, что такое? – нетерпеливо спросил Тэльво, переводя взгляд с одного старшего на другого.
На удивление, ни Куруфинвэ, ни даже Тьелкормо не кинулись отвечать и на взгляды тоже не отреагировали, подкрепляя подозрение, что между собой старшие уже всё обсудили.
- Ну? - Питьо глянул на Макалаурэ. - Хватит тянуть уже.
- Дорогие братья. - Макалаурэ, наконец, счел паузу достаточно выдержанной, отложил перо и поднялся из-за стола. - Недавно сюда приезжала целая делегация во главе с Нолофинвэ, чтобы любезно сообщить нам, что на юге орки устраивают засады на двух одинаковых рыжих эльфов.
- Спасибо, конечно, что предупредили… – протянул Питьо, переглянувшись с братом.
- Вы за этим нас позвали? – с сомнением спросил Тэльво.
- За этим, - ласково кивнул Макалаурэ. - А вы не хотите нам сообщить, почему засады на вас устраивают именно там? Недалеко от ущелья Сириона.
- Разве только там? – невинно переспросил Питьо.
- Да хватит уже рассусоливать! – раздражённо бросил Карнистиро. И решительно обернулся к рыжим: - Что за орков вы там кормите?
- Орков? – Амбаруссар удивились, но не настолько искренне, насколько стоило бы.
- Отряд второго дома попал в засаду где-то в тех местах, - печально поведал Макалаурэ. - И пленный орк им рассказал, что вы кормили какое-то соседнее племя, пока они их не перерезали за дружбу с “демонами”.
- Перерезали? Всех? – вскинул голову Тэльво.
- Идиоты, - констатировал Карнистиро. - Даром, что две головы - ума и на одну нет.
- Амбаруссар, это что, правда? – всё ещё неверяще переспросил Куруфинвэ.
- Они убили Файриона и ранили Арельдэ! – Тьелкормо опасно шагнул к близнецам.
- Это не они! – взмахнул рукой Тэльво. – Ты же говоришь, их самих…
- Жаль, что не раньше, - заметил Карнистиро. Тэльво обернулся к нему, зло сжав кулаки, но Карнистиро продолжил, ничуть не впечатлившись: - Может, тогда нам не пришлось бы выслушивать от Нолофинвэ обвинения в союзе с врагом!
- С каким ещё врагом?! – не унимался Тэльво. - Я же объяснял, они не служат Моринготто!
- Теперь уже точно, - буркнул Карнистиро. - И нечего на меня тут смотреть волком. Я теперь понимаю, куда у меня мешки с зерном пропадали. – Он обернулся к старшему: - Кано, так я их запру? Или мы ещё надеемся на раскаяние?
- Раскаяние в чём? Они не воевали с нами!
- Довольно! – прервал их Макалаурэ. - Амбаруссар, мы действительно надеялись, что вы и сами поймёте недопустимость таких действий. Здесь не Аман, и мы на войне. И вам пора бы привыкать к этой мысли. Если к вашему разуму взывать бесполезно, придётся воспитывать испытанными методами.
Амбаруссар мрачно молчали. Даже Тэльво понял бесполезность призывов к состраданию и мрачно кусал губы.
Макалаурэ кивнул:
- Вашими разъездами и снабжением временно займётся Турко, потому что вы будете заняты заточкой стрел. Неделю. Каждому из вас для этого будет выделено по комнате, чтобы никакие искушения не отвлекали.
- За что?! – возмутился Тэльво.
- Мы ничего не сделали! - с жаром поддержал его Питьо.
- Две недели, - покладисто исправился Макалаурэ. - Это из расчёта по сто наконечников в день. Если не успеете – то дольше.
Тэльво глянул на него с ненавистью и гордо отвернулся.
========== 2 ХИСИЛОМЭ (13) Живой уголок, нарушения визового режима и последствия ==========
После установления границ ситуация немного успокоилась. Ресурсов более-менее доставало всем – благо, незанятых земель в Митриме, Хисиломэ и окрестностях хватало, да и гор тоже, так что ни в полях, ни в строительном камне большого недостатка не было. Конечно, разъезды разных домов, встречаясь где-нибудь в холмах или предгорьях, по-прежнему переглядывались с неприязнью, но какое-никакое равновесие установилось. А когда немного набравшиеся сил младшие дома тоже взялись за активную стройку, и времени на ссоры с соседями сразу стало меньше.
Следующий год не ознаменовался ничем примечательным, кроме одного посольства к Кирдану, которое, впрочем, тоже не привезло особых результатов. Кирдан ещё раз подтвердил желание поддерживать дружеские отношения и ещё раз пообещал при случае сообщить Элу Тинголу о желании нолдор с ним встретиться. Но, как поняли послы, его собственные отношения с Дориатом (“ограждённым” Эгладор стали называть после появления вокруг него завесы) были не настолько тесными, чтобы ездить в гости запросто и без предупреждения. Да и завеса прозрачно намекала, как сильно дориатрим жаждут общения с внешним миром.
Стройка на южном берегу Митрима шла быстро, и ещё через год практически завершилась. В шатрах к этому времени жили уже немногие, по большей части не желавшие селиться в самой крепости, предпочитая более уединённые места где-нибудь неподалёку. Вокруг крепости поэтому тоже начали вырастать дома, хотя и не так быстро, как внутри.
Работы у Тинто потому не сильно уменьшилось, но за столько времени он успел к ней привыкнуть, так что свободныго времени определённо стало больше.
Как-то в конце весны они гуляли вдоль озера всей компанией, когда Мириэт, убежавшая с тропинки искать землянику, отказываясь поверить, что для ягод ещё слишком рано, вдруг ойкнула где-то за буреломом и закричала всем скорей идти сюда.
Кричала она взбудоражено, но не испугано, так что остальные на крик хоть и поспешили, но не сломя голову.
Мириэт, устав дожидаться, неловко бежала к ним навстречу, обеими руками держа в горсти что-то слабо пищащее. Остановилась отдышаться, чуть-чуть приоткрыв ладони и заглядывая внутрь, и когда все столпились вокруг неё, то в щель между ладошками высунулась крошечная голова в редком пуху и раззявила жёлтый клюв. Тинто от неожиданности отдёрнул протянутый палец.
- Где ты его взяла? Он же маленький ещё!