Нолофинвэ поморщился, явно думая нелестное о воспитании племянников, но Макалаурэ ничуть не впечатлился. С того момента, как он выслушал новости, настроение у него всё мрачнело и мрачнело. Мало того, что Куруфинвэ всю дорогу распространялся о том, как младшие дома недостаточно их уважают – будто это для кого-то секрет, - так они ещё и извиняться за нападение на Тьелкормо не собираются? Ещё бы благодарность потребовали за то, что возвращают его братьям!
Нолофинвэ, тем временем, уже начал отвечать на его тираду.
- Если кто-то из наших, оказавшись в непосредственной близости от вашего лагеря, на вопросы вашего патруля начнёт вслух сожалеть, что валараукар не убили вас всех… Можешь его тоже арестовать, я возражать не буду. И хватит уже об этом. У меня нет времени с тобой пререкаться.
Образное сравнение возымело эффект: Макалаурэ удивлённо молчал, невольно гадая, чего же такого Турко им наговорил и с какой стати.
Нолофинвэ удовлетворённо кивнул, выдержав небольшую паузу:
- Хорошо. Очевидно, неприязнь между нашими домами остаётся гораздо сильнее, чем мы надеялись. Мы можем сколько угодно объяснять всем потерявшим родных и близких, что вы всего лишь выполняли приказы, но это помогает мало. За всеми мы, увы, уследить не можем. Сегодня дело не дошло до боя лишь чудом, а я не хочу ещё раз увидеть, как эльдар убивают эльдар. Ты со мной согласен?
- Разумеется, я не хочу кровопролития, - заговорил Макалаурэ после паузы. - Последнее, что нам нужно, это война между домами. У нас и так есть с кем враждовать.
Нолофинвэ кивнул:
- Поэтому мне представляется, что нужно по возможности свести к минимуму как переходы через границу, так и общение между отрядами разных домов. Пока они не сцепились из-за какого-нибудь очередного месторождения камня.
Макалаурэ ненадолго задумался, борясь с желанием встать и пройтись по шатру. Предложение звучало достаточно разумно, хотя снова поднимать вопрос с границей не хотелось. Когда её только проводили, это уже возмутило многих: всех, старательно помнящих, кто пришёл сюда раньше и что младшие дома сюда никто не звал.
- Возможно, со временем вражда поутихнет, и тогда мы станем по-настоящему соседями и союзниками, - Нолофинвэ правильно истолковал его молчание. - Пока же нужно просто не допустить нового кровопролития. Безусловно, мы не можем полностью разорвать отношения. Но мы можем рекомендовать эльдар воздержаться от поездок в гости – и от общения через границу без согласования с нами.
- Да, это может уменьшить напряжение, - кивнул, наконец, Макалаурэ. – Но я не думаю, что нам нужно закрываться наглухо, это тоже вряд ли поспособствует примирению. Скорей, договориться о том, где и как именно можно будет пересекать границу и что пограничные разъезды должны и не должны делать в каждом случае. Во избежание новых инцидентов.
- Конечно. Мы это обсудим.
По итогам обсуждения Макалаурэ вежливо проводили к шатру Арельдэ, где он, кроме кузины, нашёл Хуана и обоих своих братьев – все они оживлённо беседовали, как ни в чём ни бывало. Хуан постукивал хвостом по полу в такт словам. Даже жаль было нарушать такую идиллию.
Первым делом Тьелкормо спросил, достаточно ли убедительно Нолофинвэ извинялся.
На обратной дороге всё было совсем не так безоблачно. Самые обычные, не метафорические облака тоже набежали, пополам с дымом, затягивая небо уже привычной пеленой, после заката быстро сгустившейся до черноты. Пересказ разговора с Нолофинвэ братья выслушали не перебивая, но с нетерпением, особенно Тьелкормо, который никак не мог смириться с тем, что младшим домам такое хамство сойдёт с рук, потому что кто-то не смог настоять на своём и добиться от Нолофинвэ если не примерного наказания зачинщиков, то хотя бы официальных извинений. Куруфинвэ, по-видимому, был с ним согласен, хотя вслух своего возмущения не излагал, только смотрел мрачно и недовольно. Зато верные Тьелкормо в выражениях не стеснялись. Напрямую Макалаурэ они, конечно, претензий тоже не предъявляли, но сразу окружили возмущённой толпой своего обиженного лорда (Тьелкормо ехал, высоко задрав подбитый нос) и продолжали бурлить.
Рассказ Куруфинвэ о том, что именно наговорили Тьелкормо наглые чужие дозорные, тоже не помог успокоить ситуацию. Он рассказывал, конечно, не чужим верным, а Макалаурэ, но с верными охотно поделился и сам Тьелкормо, вызвав новый взрыв возмущения.
- Да с такими союзниками никаких врагов не надо! – подливал масла в огонь Малторнэ. – Что это за союзники, если они так себя ведут? Они бы ещё с тёмными сговорились, раз уж что одни, что другие одинаково сильно ненавидят первый дом!
Макалаурэ обернулся и наградил его тяжёлым взглядом, но охотник только вызывающе подбоченился.
- Что?
Тьелкормо сказал ему что-то вполголоса, почти виновато глянул на старшего, и разговоры поутихли уже до самой крепости.
***
Вернулись они глубокой ночью. Куруфинвэ молча разделся и лёг спать, глянув так, что всякое желание задавать не связанные с работой вопросы мигом пропало. Утром отец также не лучился счастьем, но на пожелания доброго утро отвечал без лишнего яда, так что по дороге к завтраку Тьелпэ решился спросить, что вчера случилось. Уезжая, отец сказал ему только, что скоро вернётся и что “Турко опять вляпался”, без подробностей.
- Ничего, – сухо ответил Куруфинвэ. Судя по тону, “ничего” его вчера не порадовало. - Попался слишком обиженный на нас разъезд.
Тьелпэ кивнул.
- Но вы всё уладили?
- В этот раз - да.
Тьелпэ кивнул ещё раз и дальше молчал. Думая, что отец по-прежнему не расположен пересказывать подробности, зато Тьелкормо в такую прогулку наверняка брал с собой проверенное сопровождение. И по удачному стечению обстоятельств – разговорчивое. Можно будет позже поговорить с Малторнэ…
Из-за угла навстречу вдруг вывернул Вельвелоссэ. В крепости за последнее время вообще существенно добавилось углов, и это не всегда было удобно.
- Алар, - мастер кивнул сразу обоим. – Лорд, у меня есть вопросы по поводу водостоков, ты можешь подойти после завтрака?
- Каких водостоков?.. – начал спрашивать Куруфинвэ и с некоторым удивлением взглянул на сына. Который тоже понял – так же удивлённо, - что обращался Вельвелоссэ к нему: они обсуждали вчера ливневые стоки с крыши одного из зданий, которые нужно было расширить, но вчера не успели договориться, насколько. Ощущение было несколько странным, но Тьелпэ быстро кивнул:
- Да, я подойду.
- Спасибо. – Вельвелоссэ кивнул ещё раз и пошёл дальше.
- Стоки, значит, - хмыкнул Куруфинвэ, но ничего спрашивать не стал.
Следующие два поворота прошли молча, а потом Тьелпэ вспомнил, что хотел сказать ещё вчера:
- Вчера здесь был Артафиндэ. Он сказал, что договаривался о визите с Макалаурэ и Карнистиро.
Куруфинвэ остро посмотрел на него после первой же фразы, подтверждая, что старшие ему ничего об этом не говорили:
- Что ему было нужно тут?
- Официально - календарь. Неофициально - он гулял по лагерю один и заглядывал в лежащие на виду чертежи.
- В какие чертежи? – Куруфинвэ мигом подобрался ещё больше.
- При мне только в один, наброски для сторожевой башни.
Наброски, как честно сказал тогда Тьелпэ, действительно были просто набросками - без размеров, материалов и большинства расчётов. Он и сам не знал, что это за башня и где её предполагается ставить.
- А что он делал у нас в кабинете?
- Не в кабинете. Тинтаэле взял их к себе, чтобы вечером поработать.
Что эти чертежи были у Тинтаэле, Куруфинвэ знал и без него. А вот Хисайлин Тьелпэ упоминать совсем не хотел, помня, что отец на неё слишком остро реагирует. Так что расплывчатое “к себе” вполне можно было истолковать и как “в большую комнату”, их несколько было в отведённом для молодёжи крыле, для тех, что ещё не успели обзавестись ни семьёй, ни отдельным домом. Тинтаэле тоже жил там, когда не ночевал у матери.