– Гарри, мальчик мой, всё стоит денег. Вы же по линии социального здравоохранения поступили, а не как платный пациент.
– С этой минуты считайте, что платный.
– Другое дело, – согласился Макнаб. – С вашим-то общественным положением… – Он кивнул медсестре. – Прежде чем продолжим, дорогуша, введите мистеру Гарри чуточку морфина. – Сестра готовилась делать укол, а доктор старался меня приободрить: – Прошлой ночью перелили вам шесть пинт цельной крови. Впиталась как в губку – своя-то без малого вся вытекла.
Что поделаешь – светила медицинской науки врачевать на Святой Марии не торопятся. Островные слухи о том, что Фред Коукер держит похоронное бюро на паях с Макнабом, отнюдь не казались фантастическими.
– Сколько меня здесь продержат, док?
– Месяц, не больше.
– Целый месяц! – Я попытался сесть, и две сестрички бросились мне помешать. Больших усилий не понадобилось – даже голову толком не приподнял. – В самый разгар сезона! Да у меня на следующей неделе новые клиенты приезжают…
Подоспела сестра со шприцем.
– Вы что, разорить меня хотите? Я не могу позволить себе потерять ни одного заказчика…
Сестра воткнула иглу.
– Гарри, старина, о нынешнем сезоне придётся забыть. Никакой рыбной ловли.
Жизнерадостно напевая под нос, Макнаб начал выковыривать осколки кости и частицы свинца. Морфий приглушил боль, но не отчаяние.
Если мы с «Плясуньей» пропустим половину сезона, жить будет не на что. Меня снова распяли на финансовой дыбе. Господи, до чего же я ненавидел деньги!
Наложив на раны белые чистые повязки, Макнаб подлил масла в огонь.
– Функции левой руки будут несколько ограничены. Скорее всего прежние гибкость и сила полностью не восстановятся. Шрамы тоже останутся, но не горюйте – девушек они привлекают. – Он повернулся к сестре: – Повязки меняйте каждые шесть часов, промывайте раны дезинфицирующим раствором, и пусть через каждые четыре часа принимает эритромицин. На ночь дадите три таблетки радедорма, а завтра утром, на обходе, я его осмотрю. – Он улыбнулся, показав гнилые зубы под неопрятными усами. – Все силы местной полиции ждут в коридоре, пока вы освободитесь. Придётся впустить. – Макнаб направился к двери. – Кстати, а вы славно неприятеля отделали – размазали, можно сказать, по палубе. Отлично стреляете, Гарри.
Инспектор Дейли выглядел безупречно – отутюженная, как с иголочки полотняная форма хаки, ремень с портупеей лоснятся и поскрипывают.
– Добрый день, мистер Флетчер. Я должен снять показания. Надеюсь, вы достаточно окрепли?
– Самочувствие превосходное, инспектор. Пулевое ранение в грудь удивительно бодрит.
Дейли указал на стоявший у кровати стул сопровождавшему констеблю. Тот сел и приготовился стенографировать.
– Сожалею, мистер Гарри, – посочувствовал он. – Досталось вам.
– Да ничего, Уолли. Ты б на тех парней посмотрел.
Уолли – крупный, сильный темнокожий юноша – доводился Чабби племянником, а его мать брала у меня бельё в стирку.
– Видел я, – усмехнулся он, – что осталось.
– Если не возражаете, мистер Флетчер, – официальным тоном вмешался Дейли, недовольный происходящим, – приступим к делу.
– Поехали, – согласился я и выложил чистую правду, только не всю. Словом не обмолвился ни о поднятой со дна находке Джимми, которую столкнул в море у острова Большой Чайки, ни об акватории, где велись поиски.
Дейли, разумеется, заинтересовался и не отставал:
– Что они искали?
– Понятия не имею. Очень не хотели меня посвящать.
– Где всё происходило?
– За Селёдочным рифом, к югу от мыса Растафа. В пятидесяти милях от Пушечного пролома.
– Вы бы узнали точное место, где они спускались под воду?
– Не думаю. Разве что в радиусе нескольких миль. Я просто следовал указаниям.
Обескураженный Дейли пожевал шелковистый ус.
– Итак, говорите, напали неожиданно?
Я кивнул.
– Зачем было им вас убивать?
– Мы как-то не обсуждали. А спросить случая не представилось. – Я очень устал, снова одолевала слабость. Чтобы не сказать лишнего, лучше было заканчивать. – Когда Гатри начал палить в меня из своей пушки, вряд ли ему хотелось поболтать.
– Не нахожу причины для шуток, Флетчер, – сухо заметил Дейли.
Я звонком вызвал медсестру. Она, должно быть, ожидала за дверью.
– Сестра, мне что-то не по себе.
– На сегодня достаточно, инспектор.
Медсестра, как защищающая цыплят наседка, наступала на полицейских. Она выпроводила их из палаты и вернулась поправить подушки. Хорошенькая девушка с огромными тёмными глазами и тонкой талией. Туго затянутый пояс подчёркивал высокую, красивой формы, грудь. Блестящие каштановые локоны дерзко выглядывали из-под кокетливой форменной шапочки.