Признаться оказалось не так страшно, как казалось изначально. Мама приняла, отец, после недолгих уточнений, размышлений и ворчания, принял, дядя Рабастан и дядя Рудольфус — которого он и не мечтал ещё раз когда-нибудь увидеть — приняли почти сразу. Последний так и вовсе пригрозил в шутку, что будет лорду их бывшему во сне являться, если тот попробует обидеть их дорогого ядовитого мальчика.
Гарри был самым счастливым человеком на земле.
========== Эпилог ==========
Таблоиды едва успели оправиться, что у руля страны встал новый министр, так им тут же преподнесли свеженькую новость — новый министр Марволо Мракс тихо и скромно женился.
Никто толком и не понял, если бы особо зоркий из журналистов не заметил на пальце обручальное кольцо и не задал логичный вопрос. К тому, кто стал менять жизнь в лучшую сторону, не просто заняв пост министра после Толстоватого, но и оказав помощь в процветании страны, интерес возрос неимоверно. История его прошлой жизни. История нынешней. И кто же являлся таинственной суженной? И ни у кого не возникло мыслей, что супруга нового министра могла оказаться… молодым мужчиной. Мракс казался слишком правильным, чтобы журналисты допустили столь крамольную мысль.
— Марви, привет! — встретил его дома молодой супруг в строгих брюках, серой шёлковой рубашке и галстуком-бабочкой на шее. — Нормально выгляжу? На свадьбу Конрада и Алекса собираюсь.
— Эти двое долго откладывали, — ответил министр, привыкнув, как не странно, к короткому имени в ласковой форме, хоть по началу его жутко передёргивало.
Знал он, благодаря юному мужу, о друзьях с севера. О том, как непросто им было решиться. И о том, что вторая парочка, Артур и Келли, первый который, по теориям многих, оказался внебрачным сыном Марволо, от чего мужчина долго смеялся — сыграли свадьбу куда раньше. И тот, что был среди компании единственным натуралом — женился на девушке, тесно связанной с магглами.
Те же Малфой с Блейзом сыграли пышную свадьбу и стали наседать на отца Гарри, чтобы тот, гениальный зельевар за последние полвека, подумал над созданием зелья мужской беременности. Гениальный зельевар поперхнулся и долго откашливался, услышав тогда предмет вопроса. Даже Рабастан, его дорогой супруг вот уже полтора года, никогда не заикался о продолжении рода. А поскольку на одну только разработку рецепта мог уйти не один год, не говоря уж о настоящих возможностях, Северус не мог посоветовать ничего лучше, кроме как обратиться к процветавшему маггловскому суррогатному материнству. И всё же, он обещал подумать. Они ведь живут в мире магии, которая в состоянии ломать основные законы мироздания. Неужели какая-то мужская беременность совсем непоколебима?
— Подойди, — к себе подозвал Марволо и поправил воротник и бабочку, чтобы всё в образе супруга было идеально.
— Гарри, Марволо, — обратилась к ним приползшая Нагайна, что за два года, после выпуска своего хозяина, успела подрасти и напитаться его магией. Не василиск, конечно, которого Гарри освободил, как и обещал когда-то, но размеры впечатляли. Ни один из супругов не смог бы теперь с легкостью поднять змею на руки. — Я хочу на охоту. Выпустите меня из особняка. Магия не позволяет выползти за пределы.
— Секунду, милая, — ответил Гарри, прежде чем коротко чмокнуть мужчину и открыть проход змее. — Навести дедушку потом. Он про тебя спрашивал.
— Большой самец. Я встречусь с ним после охоты, — змеи не умели шутить, но Нагайна никогда не была похожа на других, и не удержалась от того, чтобы напомнить о их первой встрече, когда была одержима «голосом самца».
— Наги, блин! — обалдевши воскликнул Гарри.
Девочка его умела сбить с толку. Назвать своего дедушку большим самцом — очень странная шуточка. Однако, за специфический юмор следовало винить самого Гарри и Марволо. Первую часть своей жизни Нагайна знала, что они крёстные отец и сын, и вот вдруг они объявили о своих отношениях. А теперь поженились.
— Марви, совсем забыл сказать, тебя тоже приглашают. Если, конечно, ты не занят. Пойдёшь?
— А ты мог сказать об этом раньше?
— Не переживай. У тебя есть чуть больше часа, — успокоил Гарри. — Я просто заранее собрался. А вчера тебя было не застать.
— Всё равно нужно говорить о таких вещах заранее, — включил ворчащий режим Мракс и ушёл в спальню искать подходящий костюм. У него ведь могла быть назначена важная встреча или же на работе много дел, а супруг… как всегда. Всё в последнюю очередь.
Тихо посмеявшись над тем, как забавно в такие моменты выглядел любимый, Гарри решил не отвлекать его от поисков подходящего костюма. Погуляет по особняку. Немного проветрит голову.
Однако просто прогуляться ему было не суждено. Специально или же случайно, но Гарри понесло к омуту памяти Марволо, в котором он неоднократно бывал. Муж уважил его просьбу и показал множество воспоминаний, открывая новые стороны себя. С юных лет и до зрелых.
Флаконы были расставлены по принципу, ведомому только хозяину. Взяв первый попавшийся флакон, с подозрением, что мог уже видеть, Гарри опустил искрящуюся нить в чашу.
День, в который он погрузился, а вернее поздний вечер, был ему знаком, пусть и не до конца. Он не досмотрел это воспоминание. Их первая встреча. Прекрасная и по-своему трагичная.
Гарри жалел лишь об одном — о смерти биологической матери. Она не заслужила такой участи. Давшая ему жизнь… В отличии от ублюдка Поттера, что испытал к нему неприязнь с первых секунд жизни. Лили, Гарри был уверен, любила бы его несмотря ни на что. Любила бы также, как и мама.
Не став смотреть на то, как Марволо режет пальцы жалкому Поттеру, Гарри направился на второй этаж. Туда, где была его комната. Где он сидел, громко плача, в ожидании своей судьбы. Ещё не зная, какой прекрасный человек заберёт его с собой. Укроет в своих объятьях…
Комната, в которой он должен был расти, украсили как и подобает для маленького мальчика, которого ждали с теплом и любовью. Женщина погибла у подвешенной в воздухе колыбельки со снитчем. От него могли ждать успехов в квиддиче… даже смешно.
Смотря на себя, плачущего малыша с окровавленными глазками, Гарри испытывал странные чувства. И теперь он понимал, почему его взгляд не сработал на ком-то ещё в эту ночь. Кровь, более тёмная и плотная субстанция перекрывали убийственную силу.
Крики внизу стихли и наверх поднялся Марволо, старательно отводящий глаза, чтобы не создавать прямого контакта. Его прекрасный Тёмный лорд. Сколько бы времени не прошло, как бы сильно он не изменился, Гарри никогда не перестанет им восхищаться. Отойдя немного в сторону, будто действительно мог преградить путь, он осторожно оперся о колыбельку, наблюдая за сценой в лучшем ракурсе. Видя и себя малыша, и своего мужчину.
— Не плачь.
Марволо обратился к нему на парселтанге, думая, что таким образом Гарри успокоится. И был прав. Комнату перестал сотрясать плач ребёнка, остались тихие всхлипы. И вдруг Гарри увидел, как он, малышом, потянул в сторону Марволо крохотные ручонки.
Он не знал, что первый их диалог состоялся на парселтанге. Немного неразборчиво, но интуитивно понятное «голоден» прозвучало вскоре из уст малыша, а потом длинные пальцы Тёмного лорда его отвлекли.
Гарри мог увидеть ту жадность в лице Марволо, который осознал его возможности. Но это было не единственное чувство. В тот момент, повстречав осиротевшего необычного ребёнка, Марволо впервые в жизни ощутил некий зов или порыв, побудивший не просто забрать малыша, а позаботиться о нём, дать хорошую семью. Может, порыв благородства, или же голос исконного для мужчины желание отцовства — сейчас сложно понять.
Но в чём Гарри был уверен наверняка, так это в том, что изменить множество жизней способна одна-единственная вещь, которая отличает тебя от других. В его случае — опасный в своей неизвестности, но позже ставший покорным и обузданным. Взгляд василиска.
Конец.