- Да, - Маша вдруг поняла, что не просто верит ему, она знает, что так и будет, как говорит он. Опустив голову ему на грудь, она тихо процитировала фразу из книги: «Но нарушил один из них священный завет, преступление совершил, погубил себя. Проклят был и превратился в оборотня-упыря. Обрёл бессмертие в чужом облике. И с тех пор идёт за ним по следу Войт».
- И? – она почувствовала, как он напрягся, ожидая её нового вопроса.
И Маша решилась спросить его о том, что давно не давало ей покоя: - О каком преступлении идёт речь, что такого совершил этот человек, что превратился в монстра? – она смотрела ему в глаза. – Скажи! Ты ведь знаешь?!
Повисла пауза. Он нахмурился, обдумывая что-то, потом произнёс, нарочито шутливым тоном:
- Хорошо, раз уж у нас сегодня день раскрытия тайн, садись и слушай.
Глава 9
Георгий взял с полки старую книгу, уже знакомую Маше, сел за стол и раскрыл книгу на том самом месте, где Маша сняла текст на смартфон. Большая ладонь накрыла страницу. Он словно подбирал слова, в глубине души осознавая, что ему тяжело об этом говорить. Да, их родовую тайну знали немногие. И сейчас он боялся, что не сможет объяснить Маше всю важность этой тайны, боялся, что девушка не в полной мере осознает, что это не сказка, не древнее предание из старой книги, а самая что ни наесть реальность. Их быль – страшная в своей фантастичности. Но настал момент истины она должна не только узнать о нём, но и понять о произошедшем с ней.
- Эта книга передаётся у нас от поколения к поколению, вернее, от Войта к Войту. Я не знаю, как она у нас появилась. Собственно, и ни дед, ни прадед этого не знали. Но мне удалось выяснить, что царь Пёр Первый – большой любитель всяких редкостей и тайн – повелел напечатать это издание с более древнего рукописного списка, - Георгий замолчал и вновь погладил страницу, точно книга была для него чем-то живым, возможно, существом, хранившим тепло рук нескольких поколений его предков.
Он посмотрел на Машу, которая сидела напротив него. Поджав ноги и закутавшись в плед, она казалась внимательной и сосредоточенной на его рассказе, но он без труда прочёл её тревогу, которая пряталась на самом донышке зелёных глаз. Девушка была не просто испугана и растеряна от свалившейся как снег на голову новости о его странном даре и о её беременности. К тревоге примешивалась безотчётная боль, точно её ранили в самое сердце. Он понимал любимую - несколько лет назад, узнав о том, что теперь ему предстоит нести бремя Войта, Георгий испытывал похожие чувства. Но всё-таки у него было иначе – он с самого детства знал о родовом даре, для неё же это было полной неожиданностью, ещё большей, чем встреча с зелёными человечками. И сейчас ему захотелось прервать рассказ, а ещё лучше сказать, что всё это сказка, немного страшная, но только лишь сказка. Однако – и он слишком хорошо осознавал это – сейчас играть в страуса, прячущего голову в песок, не пристало, было очень опасно.
И он продолжил:
- Дед рассказывал, что когда-то род наш принадлежал к племени лютичей, лютых людей. Иначе их называли вильцами, волками. Зимой воины племени в день солнцестояния облачались в волчьи шкуры, это давало им силу, укрепляло дух в момент противостояния с многочисленными врагами. Они могли обращаться в волков и удачно применяли эту способность в бою. Когда враги подступали к отрядам вильцев, то видели не людей, а множество волков. Враги в диком ужасе бежали. Со временем способность эта закрепилась только за нашим родом, однако и у нас постепенно стала передаваться не всем. А род с самых древних времён был жреческим. Нас стали называть волкодлаками, носящими волчью шкуру.
Видя, как расширились от удивления глаза Маши, Георгий заметил:
- Да-да, именно так. Это уже потом, в христианские времена, когда старые боги преследовались, слово стало пугательным. Ну знаешь, типа – во время затмения волкодлак луну проглотит, ну и прочая такая чепуха, - он засмеялся, но сразу опять заговорил серьёзно. - Кстати говоря, жрецы и правда всегда носили одежды на волчьем меху. Однако со временем убивать волка стало запретом. Особенно это было запрещено Войту.
- То есть, - с удивлением перебила его Маша, - тогда, спасая меня от зверя, ты намеренно шёл на то, чтобы нарушить запрет?!
- Ну, я же не убил его, - его губы растянулись в озорной усмешке. – И у меня не было выбора. Я не мог допустить, чтобы ты погибла.
- Ты специально дал Упырю уйти? – зелёные глаза расширились.
- Я не знал тогда, что это Упырь, - Георгий пожал плечами. – В тот момент я думал, что просто спасаю девушку от волка-одиночки. И да, я намеренно просто спугнул его. Он гораздо меньше меня…
Он резко замолчал и нахмурился, между бровями залегла глубокая морщина. Маше показалось, что Георгий что-то вспомнил.
- Ну и? Продолжай, - поторопила она.
- Да… - он провёл ладонью по лицу, будто стряхивая неожиданную мысль, и продолжал ровным тоном: - Вся история с Упырём началась с того момента, когда случилась измена. Якобы женщина изменила будущему Войту с его же отцом.
- О, Господи! - воскликнула Маша и закрыла лицо руками.
- И он убил их, лишил жизни родного отца и свою жену, - нарочито равнодушно продолжал Георгий, в душе ругая себя за эту вынужденную жестокость по отношению к Маше. - А его беременная мачеха прокляла убийцу, и стал он Упырём… Он поклялся мстить нам: полностью истребить род своего отца. И это ему почти удалось…
Георгий замолчал, подсел к Маше и прижал её к себе, давая возможность тихо выплакаться у него на груди.
- Испугала тебя моя история? – спросил с печальной улыбкой, вытирая слезинки с нежных девичьих щёк.
- Нет, - она подняла на него глаза, полные слёз, - но мне жаль его… Наверное, нет ничего страшнее, чем узнать об измене… А тут ещё и отец оказался предателем. Скажи, а этот отец тоже был Войтом? Разве нет у вас какого-то кодекса? Ну каких-то принципов, которые Войт никогда не переступит?
Георгий растерянно посмотрел на неё.
- Да, конечно, есть… - пробормотал он. – В противном случае он тот час же потеряет силу и власть, данную ему высшим силами. - Но… говорят, эта женщина была очень своенравная, капризная и ко всему обладала неземной красотой. А уж потерять голову от красотки способен даже Войт, - он усмехнулся и дотронулся указательным пальцем до кончика носа Маши. – Вероятно, тот мой дальний предок просто позабыл о своей миссии, забыл самого себя.
- Нет, - Маша отвела его руку, лежавшую у неё на плече и потёрла виски, словно пыталась сосредоточится, - нет, тут что-то не так… Ну посуди сам – род не исчез! Кто-то его продолжил. И не просто род, а именно ветвь Войтов. Кто унаследовал дар?
- Род продолжил ребёнок, родившийся у мачехи Упыря, - ответил Георгий, не понимая, к чему она клонит.
- Выходит, - продолжала рассуждать Маша, - если сын этой женщины стал Войтом, она любила убитого и была любима им! Ну, ты же сам мне говорил, что ребёнок с вашей силой рождается только в браке по любви.
- Да, - кивнул Георгий и тут же возразил: - И что из этого? Был брак по любви, появилась распутная красавица-невестка и всё.
Он лукаво улыбнулся, видя, что на взволнованном лице Маши промелькнуло явное разочарование.
- Ну уж нет! - она нахмурилась и сердито сверкнула глазами. – Этого просто не может быть! Настоящую любовь нельзя разрушить!
- Ладушка, ты всё слишком идеализируешь, - засмеялся он. - Кто говорит о разрушении любви? Вовсе нет! Старый муж мог продолжать любить свою молодую жену, но… ему ничего не помешало поразвлечься с доступной невесткой! Ну, то есть он взял лишь то, что ему не просто предложили, а возможно, навязали силой. Да-да, не удивляйся! В те времена всякая женщина была ведьмой, могла опоить желанного мужчину зельем. Ищите женщину! Она - корень и добра, и зла!