— Ну как?
— Прекрасно.
Когда Зейн отошел, Карли почувствовала, как у нее колотится сердце. Она смотрела, как он садится на гнедую кобылу, восхищаясь изяществом и легкостью его движений.
— Готова?
Карли кивнула.
Она нервничала, опасаясь незнакомой лошади, но не хотела, чтобы Зейн заметил это.
— Прекрасно! Не беспокойся обо мне. Как ее зовут?
— Квини.
Наклонившись, Карли потрепала лошадь по шее.
— Привет, Квини!
Конюшня и загон остались далеко позади. Куда глаз хватал, виднелись зеленые холмы, луга и пастбища, над которыми раскинулся голубой купол безбрежного неба. Где-то далеко на горизонте плыли воздушные белые облака. Иногда встречались купы деревьев. Высоко над ними пролетел реактивный самолет, показавшийся совершенно неуместным в этих тихих краях. «Вот так, наверное, все было, когда по этим землям кочевали индейцы», — подумала Карли.
Она бросила взгляд на Зейна. В резких чертах лица, высоких скулах и смуглой коже сказывалась индейская кровь. Интересно, кочевали ли его предки по пустынным просторам Южной Дакоты двести лет назад, есть ли у него родственники, живущие в Техасе, и почему он не женат?
— Красивый край! — восхитилась Карли, когда они пересекли мелкий ручей.
— Да.
— К какому индейскому племени ты принадлежишь?
Зейн посмотрел на нее, подняв одну бровь.
— Извини, я… я не хотела обидеть тебя.
— Ты не обидела меня. Я просто удивлен, что ты спросила об этом только сейчас.
— Почему?
— Обычно люди сразу задают этот вопрос, вот и все. Я дакота.
— Я думала, что сиу живут в Южной Дакотеили Монтане, во всяком случае, где-то там. Как ты оказался в Техасе?
Он хмыкнул.
— Трудно сказать.
— В Южной Дакоте у тебя есть семья?
— Да. Мать, отец, тети, дяди, двоюродные братья и сестры, племянники… — все, кто хочешь.
— Родных братьев и сестер у тебя нет?
— У меня был брат, но он погиб в автокатастрофе в прошлом году. Его жена и дети живут с моими родителями в резервации.
— Очень сочувствую тебе.
— А у тебя кто есть?
— Мама и папа живут в Таксоне. Сестра замужем за пилотом авиатранспортной компании. Они живут в Вашингтоне.
— А ты — в Лос-Анджелесе. Тебе там нравится?
— Очень! А тебе — нет, — сказала она, вспомнив их предыдущий разговор. Карли пронзило острое чувство разочарования.
Зейн широким жестом обвел необъятную прерию.
— Ничего подобного я не видел в Лос-Анджелесе.
Спорить с этим было невозможно.
Зейн натянул поводья в тени высокого дерева.
— Почему мы остановились?
— Я подумал, что ты не откажешься передохнуть.
— Нет, я не устала, — возразила Карли, погладив Квини по шее.
Зейн наклонился, скрестив руки на луке седла.
— Ты говорила, что оформляешь сайты. Тебе это нравится?
— Да, очень. Моя работа не только хорошо оплачиваемая, но и интересная.
Он покачал головой.
— Разве интересно сидеть в помещении целый день?
— У тебя, наверное, нет компьютера?
— У кого? У меня? — он охватил взглядом реку и бесконечную гряду холмов. — Какая от него здесь польза?
— Это хороший способ быть в контакте.
— Правда? С кем?
Карли пожала плечами.
— С твоими родными. — «Со мной, когда меня здесь не будет».
Спешившись, Зейн снял ее с лошади.
— Мне нравится вот такой контакт, — медленно произнес он, чувствуя, как она скользит по его груди.
Карли с трудом проглотила слюну.
— Твой способ тоже хорош.
Зейн держал ее за талию. Она почувствовала, что его взгляд обжигает ее.
— Нет ничего лучше телесного контакта.
Карли посмотрела в бездонные черные глаза, скрывавшие тайны, которые ей хотелось узнать.
— Нет, ты не можешь…
Он притянул ее ближе.
— Компьютер не может передать такое сообщение, — сказал он и властно завладел ее губами.
Губы Зейна двигались медленно и неторопливо. Как будто он хотел запомнить вкус ее губ и оставить на них свой отпечаток.
В ответном поцелуе Карли слегка приоткрыла рот. Он принял ее приглашение, и она радостно затрепетала, когда их языки сплелись. Его пламя пожирало ее, лишая сил и вызывая дрожь в коленях; оно опускалось все ниже и ниже, пока не коснулось самых сокровенных глубин ее существа.
У нее вырвался тихий стон разочарования, когда Зейн отступил от нее.
— Черт возьми, женщина! — глухо произнес он. — Ты знаешь, что ты делаешь со мной?
Карли понимающе улыбнулась. Зейн, казалось, вложил всю душу в глубокий вздох.
— Пойдем, милая барышня, — сказал он, выпуская ее из объятий. — Как бы мне ни хотелось продолжить это, я должен заняться делом.