— Позвольте, фрейлейн, пригласить вас на танец, — сказал герр Штрубер.
— Не соглашайтесь, он плохой танцор, — встрял герр Хофман. — Пойдемте лучше со мной.
— Сожалею, господа, но я уже обещала танец мистеру Тьере, — ответила она и посмотрела на своего шефа.
Ничего такого Сильвия, само собой, никому не обещала. Однако она набралась смелости, взяла Кларка за руку и потянула за собой, а ему ничего не оставалось, как подчиниться, чтобы не выглядеть дураком в глазах немецких партнеров.
Они вышли на середину зала. Звучала приятная мелодия, как и подобает в таком солидном заведении. Многие пары уже танцевали, но места хватало всем.
Сильвия и Кларк обнялись и медленно закружились в такт музыке.
Разглядывая платья танцующих дам, их сверкающие в свете люстр драгоценности, Сильвия почувствовала себя гадким утенком, нечаянно попавшим на бал. Казалось, все вокруг готовы зашикать на нее, наброситься и разорвать на части за то, что она осмелилась обняться с самым блестящим мужчиной из присутствующих. Ни у кого, правда, и в мыслях такого не возникало, но Сильвия по природе была мнительной. Никакие доводы рассудка не могли убедить ее, что она гораздо лучше и красивей всех женщин, собравшихся в тот вечер в ресторане. До чего же ей здесь неуютно. Надо было взять с собой в Швейцарию длинное вечернее платье, которое Сильвия купила однажды на распродаже в дорогом магазине. Будь она в нем, все подумали бы, что мистер Тьере привел с собой настоящую даму из высшего света.
— Как можно быть такой неосторожной? — спросил мистер Тьере.
— Вы о чем? — Сильвия густо покраснела. Лучше бы не надевала это дурацкое черное платье, а пришла в ресторан в джинсах.
— Я о Поле Тюдоре.
— Вам не нравится, что он захотел со мной познакомиться? По-моему, вполне естественное желание, вы не находите?
— Зачем вы заговорили с ним?
— То есть как зачем? Он красивый молодой человек, приятный собеседник.
— И профессиональный вор. А в часы досуга заурядный бабник.
Слова мистера Тьере немного удивили Сильвию, но не произвели того впечатления, какого он добивался.
— То, что он бабник, нисколько меня не смущает, — ответила Сильвия. — Это только делает ему честь. При его внешности и манерах стыдно прослыть аскетом. А что касается его профессии, то, по моим сведениям, он занимается продажей компьютеров.
— А по сведениям полиции, на его счету не один десяток преступлений, жертвами которых оказались по большей части слишком доверчивые дамочки.
— О, как я их понимаю! — усмехнулась Сильвия.
— Что вы этим хотите сказать?
— Если бы вы не оставили меня одну, он бы ко мне не подсел, — вспылила девушка. — Поль сразу догадался, что мне не хватает компании.
— Мужской? — с издевкой поинтересовался Кларк.
— Да, мужской. Не вижу в этом ничего плохого.
— Наверное, поэтому вы заигрываете с каждым, кто попадается вам на пути?
Она готова была расцарапать Кларку лицо. Но что толку обижаться? Он неисправим. Увы, подобные суждения можно услышать часто.
— Между прочим, все те мужчины, с которыми, по вашему выражению, я заигрываю, совершенно нормально реагируют на красивую девушку. Они оказывают ей внимание, в отличие от некоторых. По-вашему, я недостойна быть представленной на деловой встрече, пусть даже как «временно исполняющая обязанности секретарши»? Почему вы отважились на это только после того, как Поль подсел ко мне, а не сразу? А вот Поль пригласил меня поработать в его фирме.
— Несуществующей.
— Ну и что? Ведь пригласил!
— Он мог, что угодно пообещать, лишь бы завлечь вас в постель.
— А вы даже не можете завалить меня обещаниями. Уж, казалось бы, чего проще. Почему вы не захотели с самого начала представить меня своим партнерам? Постеснялись?
Кларк молчал, не в состоянии возразить.
— Вы считаете меня скучной, потому что я не могу ничего путного сказать на переговорах? — продолжала Сильвия.
— Наоборот, мне понравилось, как вы вели себя с немцами: терпеть не могу, когда женщина лезет не в свое дело.
Грубое признание, но оно позволило Сильвии убедиться, что она действует в верном направлении.
— Хорошо, что с вами можно говорить о чем угодно, а не только о работе и деньгах, — сказал Кларк. — Вы не ведете себя так, словно мужчина беспомощный ребенок, который в состоянии прожить только при вашей поддержке.
— Тогда какого черта вы оставили меня ужинать одну?! — воскликнула Сильвия, едва сдерживая гнев.