«Я всегда буду присматривать за тобой, Маргарита», — порой говорила моя мама. При этом она произносила мое имя по-французски, но называла меня «Ма гарет» — то есть «моя Сторожевая Башня». Знала ли она историю своего рода? Собиралась ли поведать мне ее? Или не успела?
Я устремила взгляд на башню. Что, если она даст мне ответ? Моя мать несколько лет подряд занималась научными исследованиями в Клойстерс, когда готовилась к защите диссертации на степень магистра в Барнарде. Она свела знакомство со многими здешними кураторами и библиотекарями. А когда я изучала ювелирный дизайн, меня консультировал один библиотекарь — ее бывший приятель — доктор Эдгар Толберт, специалист по французской средневековой иконологии. Работает ли он в музее до сих пор? Надо бы проверить… Возможно, моя мама интересовалась башней.
Я понимала, что даже если найду историческое обоснование для россказней Уилла Хьюза, то ни на йоту не сумею приблизиться к спасению отца. Однако что-то заставило меня направиться к дорожке, ведущей к Клойстерс. «Сегодня, — подумала я, — день испытания моей веры в обоих родителей».
Когда я собиралась покинуть площадку с флагштоком, то заметила, что скейтбордистов уже нет, но появился очередной незнакомец — мужчина в красной толстовке с капюшоном. Он таращился на меня. Ну, по крайней мере, стоял ко мне лицом. Капюшон он надвинул низко на лоб, и его глаза терялись в полумраке. Я решила, что он не опасен, но мне стало как-то неуютно.
Тропа к Клойстерс оказалась почти безлюдной. Не вернуться ли и не выйти ли из парка около Маргарет Корбин-Серкл? Но тогда я упущу шанс побеседовать с доктором Толбертом. Я обернулась… тип в красной толстовке шагал примерно в двадцати футах позади меня.
Я увеличила скорость. Теперь я мчалась к лужайкам, окружавшим Клойстерс, где прогуливалось несколько горожан. Приблизившись, я поняла, что все они покидают музей и расходятся в разные стороны. Куда же мне деваться? И как я избавлюсь от своего преследователя? Когда я поравнялась с главным входом, охранник заявил мне, что музей закрывается через пятнадцать минут.
— Я — друг доктора Эдгара Толберта, библиотекаря, — выпалила я, тяжело дыша. — Я просто хотела встретиться с ним. Вы не знаете, он еще здесь?
Охранник улыбнулся.
— Доктор Толберт всегда уходит домой последним. По-моему, сейчас он ведет экскурсию. Прошу вас.
Но прежде чем войти, я обернулась. Мужчина исчез.
Я поднялась по сводчатому переходу к главному вестибюлю и сказала служащему, что ищу доктора Толберта. Он направил меня в клостер Кукса. Я пробежала по романскому залу и миновала арочный вход, по обе стороны от которого стояли статуи львов на задних лапах. Я сразу увидела доктора Толберта во внутреннем дворике. Его белоснежная грива, венчавшая царственное лицо, не позволяла спутать его ни с кем. Он действительно вел экскурсию с группой посетителей. В этот момент он показывал им фигуру, вытесанную на вершине одной из колонн, поддерживающих мраморную аркаду. Я села на невысокую стену, ограждавшую сад. Меня порадовала возможность отдохнуть и отдышаться. И что я запаниковала? Хотя глупо было шататься по парку в сумерках. Очевидно, я наткнулась на обычного бродягу, который промышлял воровством. А тут и я подвернулась — расстроенная одинокая девица в безлюдном месте. Но, скорей всего, он убрался восвояси.
Я сделала глубокий вдох и внимательно обвела клостер глазами. Я прямо жаждала впитать покой моего нового окружения. В конце концов, сюда для молитвы приходили монахи. Когда-то клостер являлся частью бенедиктинского монастыря двенадцатого века. Даже переехав в нью-йоркский музейный комплекс, он сохранил древнее умиротворение. Последние лучи закатного солнца наполняли внутренний двор, словно мед — каменную чашу. От главного сада аркаду отделяла стеклянная стена, но изгородь все же нагрелась. Я прижалась спиной к прозрачной поверхности и стала рассматривать фигуры, вырезанные на колоннах. Фантастические звери пожирали других животных и людей. Я вспомнила из курса истории искусств, что сюжеты представляли собой борьбу добра и зла. Так монахи не забывали, что они должны всегда быть бдительны к действиям сил тьмы. Но в битвах мраморных существ верх одерживало зло.
— Самое впечатляющее собрание жутких зверей украшает эту арку из французской Нарбонны,[33] — донесся до меня голос доктора Толберта.
Экскурсанты собрались под экспонатом, а мистер Толберт начал перечислять и описывать разных мифических тварей, изображенных на камне. Когда он назвал грифона, гарпию и кентавра, кончик его трости прикоснулся к первой фигуре с левой стороны арки. Внезапно маленький мальчик отделился от группы. Доктор Толберт заговорил громче, чтобы привлечь внимание.