— А вот чудовище, явившееся прямо из ваших страшных снов!
Ребенок обернулся и застыл.
— Перед вами мантикора — создание с туловищем льва, лицом человека, горящими красными глазами, тремя рядами зубов и хвостом, который заканчивается ядовитым жалом. Мантикора прыгает, как лев, и когти у нее такие же острые. — Доктор Толберт наклонился к мальчику. Тот вытаращил глаза. — Но у мантикоры красивый голос — он подобен чудесной флейте. Не позволяйте ей убаюкать вас своей песней, ведь чудовище любит питаться человеческим мясом.
— Как зомби! — выпалил ребенок, ежась от страха и восторга.
Взрослые рассмеялись, и Толберт их отпустил. Я дождалась, пока мы останемся вдвоем, и лишь тогда подошла к библиотекарю.
— Маргарет Джеймс! — нараспев произнес он, обнял меня за плечо, притянул к себе и поцеловал в щеку. А когда отстранился, то я заметила, что его голубые глаза стали водянистыми. — Ах, ты с каждым днем становишься все более похожей на мать. А я сегодня думал о ней… но почему же?
— Вы читали статью в «Times» об ограблении галереи? — предположила я.
Доктор Толберт помрачнел.
— Нет! Вас ограбили? Я понятия не имел. Ужасно! Кто-нибудь пострадал?
— Ранили моего отца, но он поправляется, — произнесла я, не найдя в себе сил сообщить ему об остальном. — Значит, вы вспоминали маму?
Мой вопрос отвлек библиотекаря, и он не стал расспрашивать меня о подробностях. Доктор Толберт закрыл глаза и постучал двумя пальцами по лбу — в точности, как я постукиваю по ноутбуку, чтобы «разбудить» жесткий диск.
— Статья в журнале, — наконец произнес он. — Могу тебе показать. У тебя есть свободное время?
— Да, конечно. Но я… пришла повидаться с вами. У меня есть к вам кое-какие вопросы о маме и о ее исследованиях.
— Если так, то тебе повезло. Заметка посвящена одной из ее излюбленных тем — сторожевая башня в средневековом изобразительном искусстве.
Пока мы с доктором Толбертом добирались до вестибюля, я сообщила ему, что хотела бы увидеть материалы, которыми моя мать пользовалась для своей диссертации. Главное, чтобы там упоминались сторожевые башни.
— Да, — кивнул он, — у меня есть одна книга.
Он помахал рукой дежурному охраннику, провожающему последних посетителей: музей закрывался на ночь. Но, похоже, сотрудники привыкли к тому, что библиотекарь задерживается в здании надолго. Доктор Толберт отпер кованые металлические ворота с заостренными кольями и провел меня на два лестничных пролета вверх. Мимо нас спустились вниз несколько служащих и попрощались с коллегой. Наконец мы оказались в квадратном зале со сводчатым потолком. Стены снизу доверху были уставлены книжными шкафами. В центре расположились длинные деревянные столы. В круглое потолочное окно проникал тусклый свет. В центре зала располагался большой витраж с изображением крылатого ангела Апокалипсиса с трубой, возвещающего о наступлении Судного Дня.
— Побудь здесь, а я разыщу статью, — сказал доктор Толберт. — Полагаю, она в «Comitatus»… или в «Medieval Studies»…[34] Возможно, я оставил журнал у себя в кабинете…
Его голос утих вдали. Он вышел из библиотеки и скрылся в коридоре. Я прислонилась к краю стола и включила лампу с зеленым абажуром. Стулья в библиотеке остались такими, какими я их помнила — широкие, деревянные. Сиденья в форме буквы U были обтянуты выцветшим зеленым бархатом, прибитым декоративными медными гвоздиками. Я моментально вспомнила стул, на котором декламировал свой печальный монолог Лоуренс Оливье, игравший Гамлета. Если он был таким же неудобным, как библиотечные, понятно, почему принц постоянно вскакивал и принимался бродить по замку Эльсинор.
Доктор Толберт вернулся с журналом и объемным фолиантом в матерчатом переплете.
— Вот книга, которую часто брала твоя мама. Ее нельзя брать с собой, но ты можешь полистать ее в зале.
— Я вас не задержу, — произнесла я, взвесив на ладони тяжелый том.
— О, не беспокойся. Я хотел немного побыть в клостере Кукса и поработать.
— В самом клостере?
— Да. Там очень спокойно. Охранники к моим причудам относятся терпимо. Когда закончишь, просто оставь материалы в библиотеке. Ты найдешь меня внизу. Если хочешь, мы зайдем куда-нибудь выпить. В Инвуде открылось замечательное кафе.
— Я бы с удовольствием. Наверняка за час я управлюсь.
34
«Comitatus» (