Выбрать главу

Подобная дезинформация распространялась не только на сельскохозяйственную науку. Двадцать пять поколений врачей, окончивших медицинские вузы, не имеют никакого представления о законах наследственности.

Ранее мы уже упоминали о статье Б. Л. Астаурова, обрисовавшей прекрасный образ советского ученого-патриота Н. К. Кольцова. Конец статьи символичен, и нам хотелось бы воспроизвести его здесь как заключение этого раздела, ибо жизненный девиз Николая Константиновича в равной степени характеризует всех ученых, памяти которых посвящена наша книга.

«Вся его жизнь, — писал Б. Л. Астауров о Н. К. Кольцове, — была созвучна словам его любимого поэта, словам, которые Н. К. не раз с горячим чувством произносил как свой жизненный девиз в торжественные и радостные минуты:

Ты, солнце святое, гори! Как эта лампада бледнеет Пред ясным восходом зари, Так ложная мудрость мерцает и тлеет Под солнцем бессмертным ума. Да здравствует солнце, да скроется тьма!»

Часть III. Последняя фаза дискуссии (1962–1966)

Велика сила упорного извращения истины, но история науки показывает, что, к счастью, действие этой силы непродолжительно.

Ч. Дарвин

Глава 1. Основные события биологической дискуссии с июля 1962-го по октябрь 1964 года

Как уже упоминалось в предисловии, предыдущие главы писались в 1961–1962 годах, когда лысенкоизм в нашей биологической науке и в агрономии занимал еще ведущие позиции, во всяком случае — организационно. Доминировал он и в системах среднего и высшего образования. Ему оказывалась безоговорочная политическая и административная поддержка. Каких-либо реальных возможностей для официального издания этой работы мы, естественно, не видели, и она готовилась прежде всего как исторический и критический очерк, предназначенный для воздействия на общественное мнение, для устной полемики, для привлечения внимания к существовавшей ситуации.

Лысенкоизм был, несомненно, историческим явлением — он активно и искусственно насаждался вместе с процессами более высокого порядка, а не являлся закономерностью нормального развития науки. Он был симптомом более серьезной болезни. И естественно, что постепенное «вытеснение» лысенкоизма — также отражение исторических событий, и свидетели этого процесса не должны оставлять его без изучения и описания.

Период 1962–1966 годов был для советской биологии весьма бурным. Вначале он сопровождался расширением и укреплением лысенкоизма. Демонстрация получаемой ими государственной поддержки была столь широка, что в некоторых отношениях ситуация напоминала август 1948 года. Н. С. Хрущев оказывал Т. Д. Лысенко намного более открытую, широкую и конкретную помощь, чем Сталин. По существу глава партии и государства стал прямым проповедником лысенкоизма, проводником в жизнь его псевдонаучных рекомендаций. Настолько тесной была связь между деятельностью Т. Д. Лысенко и Н. С. Хрущева, 290 что перелом в судьбе Хрущева в октябре 1964 года стал одновременно переломом и в судьбе лысенкоизма.

Президиум АН СССР проверяет работу Т. Д. Лысенко

Успехи биохимии, молекулярной биологии и генетики в расшифровке генетического кода, раскрытии механизмов синтеза белка и репродукции наследственных макромолекул, осуществленные в 1961–1962 годах, всколыхнули научную общественность во всем мире. Биология оказалась в центре внимания — самая широкая пресса во всех странах представляла эти достижения как сенсацию, и читатели, уже привыкшие к событиям космических программ, потерявшие счет искусственным спутникам Земли, охотно переключили свой интерес на достижения науки, которая в наибольшей степени заслуживала внимания человечества. В результате биологических сенсаций всего лишь за несколько месяцев 1961 года и начала 1962 года финансирование биологических учреждений, например США, увеличилось в 3–4 раза, и новые области биологии— молекулярная биология, молекулярная генетика, молекулярная биофизика и другие — с исключительной быстротой приобрели доминирующее значение.