Вовка неуверенно кивнул.
— Не понимаешь… — Протянул я, мерно покачивая тростью, и продолжил. — Для меня это сумма не стоит нашей дружбы, не стоит моего уважения к твоей матери и не стоит того, что твой подарок спас мою жизнь. Прямо в тот самый день. Для тебя эта сумма будет неподъемна, как минимум, в ближайшие годы. А это — негатив, обида и прекращение нашей дружбы. Поверь, я знаю, о чем говорю!
Я поднял руку раскрытой ладонью к другу. Я действительно знал. Тень неоднократно рассказывал мне истории из своей жизни. Были там истории и о том, как лучшие друзья становились врагами после подобных ситуаций. Оно мне надо? Я чересчур ценю нашими отношениями с Чумаковыми. А Вовка — мой единственный друг, друг с самого детства.
— Поэтому, Вова, просто забудь об этих деньгах! Их никогда не было, понял меня? И никогда не вспоминай! По крайней мере в контексте какого-то там долга. По рукам? — Я вопросительно уставился в глаза Чумы.
— Хорошо. — С серьезным видом медленно кивнул Вовка и пожал мою протянутую руку. — Пойдём, хоть с мамой поздороваешься?
— Нет, друг. Ты маме Люде тоже лучше ничего не говори. — Улыбнулся я. — Лучше на выходных к вам в гости заскочу. Погоняем чаи с оладушками.
— Ага. Я скажу маме. Она наделает. — Заулыбался Вовка.
Мы с ним очень любили оладьи, которые готовила тетя Люда. А уж с домашним вареньем, которым был заставлен застекленный балкон их квартиры, оладушки были… были… Эх, чуть слюной не захлебнулся.
— Ладно, брат, давай, мне ехать надо. Беги к матери!
Мы вновь обнялись, и Вовка умчал в больницу.
В машине у меня снова зазвонил телефон. «Светлана» — высветилось на экране.
— Да, Света? — Поднял я трубку.
— Шеф, вы там телевизор не смотрите? — Раздалось в трубке после приветствия.
— Нет, мы же в больнице были. — Недоуменно ответил я.
— Ну, тогда вот вам новость. Олафссоны объявили войну Коршуновым. Причина — убийство вами Хельги, рейдерский захват кланом Коршуновых в вашем же лице части предприятий клана Олафссонов. Все горячие новости пестрят заголовками об идущих прямо сейчас боях. И… В общем, Коршуновых почти дожали.
— Я понял. Спасибо, Светлана. — Ответил я и сбросил звонок.
— Николай! — Позвал я охранника, сидящего впереди на пассажирском сиденье.
— Да, шеф! — Бодро отозвался тот.
— Немедленно свяжитесь со Святославом Олеговичем и…
Тут у меня снова зазвонил телефон. Хм… На ловца и зверь бежит.
— Погоди. — Бросил я Николаю.
— Слушаю. — Поднял я трубку.
— Шеф, Олафссоны объявили войну клану Коршуновых. Идут боевые действия. Считаю, что нам необходимо действовать по протоколу «А». Простите, но я его уже запустил.
— Да, я уже в курсе. — Вздохнул я. — Хорошо, я еду на базу к Киму.
— Старший смены уже в курсе. Маршрут проложен. Народ я поднял в ружьё. Азимова и Назарову сейчас также привезут на базу. Максимовича и Карякина будут охранять двойные смены ребят.
— Ладно. — Я выглянул в окно, сориентировался на местности и продолжил. — Будем на месте минут через двадцать, там и поговорим.
— Да, шеф. Высылаю встречную группу для подстраховки.
Сбросив и этот звонок, я задумался. Вот так дела закрутились! Нет, одному думать — мозги закипят.
— Тень? — Позвал я…
Кофе сегодня был каким-то мерзким. Сергей Филиппович Коршунов отставил чашку в сторону, поднялся с модного офисного кресла и вышел в приёмную. Еще и спину сегодня тянуло. На погоду что ли? Или это просто возраст?
— Катенька, у нас что, кофе-машина сломалась? — Спросил он у помощницы.
— Нет, Сергей Филиппович. — Недоуменно подняла на него глаза Екатерина, отрываясь от монитора.
— Может кофе другой засыпали? — И пояснил, скривившись. — Вкус просто ужасный!
— Не знаю. Всё вроде, как всегда. — Пожала плечами четвероюродная племянница Сергея Филипповича.
— Тогда ничего не понимаю! — Возмутился тот.
— Давайте я сейчас новую чашку сварю? — Предложила Катя.
— Да я сам, деточка, сам. — Успокаивающе махнул Сергей Филиппович и вернулся в кабинет за чашкой. — Срочных дел всё равно нет.
Снова выйдя в приёмную, с чашкой остывшего кофе в руках, он увидел стоящую у окна и к чему-то прислушивающуюся девушку.
— Катенька? — Позвал родственницу пожилой директор ООО «Коломенский кирпич». — Что ты там делаешь?
— Сергей Филиппович! Там какие-то люди! — Встревожено обернулась к нему Екатерина Коршунова.