Во многих отношениях Япония времен Токугавы была похожа на «новые монархии», сформировавшиеся на Западе за век до означенных событий. Главным же отличием стал отказ сегуната от экспансии и фактически от любых контактов с внешним миром. В 1636 году было приостановлено строительство больших океанских судов, а подданным Японии больше не разрешалось выходить в открытое море. Под запрет попала торговля с европейцами — кроме голландцев, чьи корабли заходили на остров Дэдзима в бухте Нагасаки. Еще ранее все христиане (и иностранцы, и японцы) были безжалостно уничтожены по приказу сегуната. Ясно, что главным мотивом столь решительных мер было стремление клана Токугава к тотальному контролю в стране. Иностранцы и христиане считались потенциальными врагами. Таким же было и отношение к феодалам из других кланов, которых обязали не менее шести месяцев в году проводить в столице, другие же полгода они могли жить в своих владениях, но их семьи должны были оставаться в Эдо (Токио), фактически в качестве заложников.
Такое единение само по себе не мешало ни экономическому развитию страны, ни культурному. Мир в стране способствовал процветанию торговли, расширению городов, общему росту населения, а активный переход на денежные расчеты повысил общественную важность коммерсантов и банкиров. Последние, однако, в отличие от своих итальянских, голландских и британских коллег, никогда не имели значительного социального и политического положения в обществе. Японцы, очевидно, не могли перенять последние мировые тенденции промышленного и технологического развития. Как и династия Мин, сегунат Токугава сознательно пошел на то, чтобы, с некоторыми исключениями, отрезать себя от остального мира. Это не особенно сказалось на экономической активности в самой Японии, но ослабило могущество государства. Считая ниже своего достоинства заниматься торговлей и следуя запрету путешествовать и демонстрировать свое оружие где-либо за исключением церемоний, самураи, преданные своим князьям (даймё), скучали, развлекаясь лишь совершением ритуалов. За два столетия вся военная система абсолютно закостенела, и когда в 1853 году к японским берегам причалили знаменитые «черные корабли» коммодора Перри, правителям островного государства ничего не оставалось, как умилостивить пришельцев бесплатным углем и удовлетворить прочие требования.
В начале периода своего политического объединения и активного развития Россия в определенном смысле была сильно похожа на Японию. Географически страна была оторвана от Запада — отчасти из-за отсутствия налаженной системы сообщений, отчасти вследствие блокирования существовавших маршрутов со стороны Литвы, Польши, Швеции и Османской империи. Но несмотря на это, Великое княжество Московское ощущало на себе сильное влияние Европы, и не в последнюю очередь через Русскую православную церковь. Более того, именно с Запада пришло окончательное решение проблемы набегов кочевников из Азии на московские земли, а именно мушкеты и пушки. Благодаря последним Великое княжество смогло утвердиться в статусе одной из «пороховых империй» и начать расширение своих границ. Поскольку продвижение в западном направлении осложнялось наличием подобного же оружия у шведов и поляков, присоединение новых территорий с применением преимуществ в вооружении происходило за счет владений различных племен и ханств на юге и востоке. К 1556 году, например, русская армия достигла берегов Каспийского моря. При этом военная экспансия носила и научно-исследовательскую функцию. Зачастую продвижение на восток — на Урал, в Сибирь и далее к Тихому океану — инициировали неуемные первооткрыватели, которые в 1638 году наконец достигли своей цели{13}. Одержанная, хотя и с трудом, победа над монголо-татарскими кочевниками, мало чем облегчила процесс создания и развития Российской империи. Чем больше народов государство подчиняет себе, тем выше вероятность возникновения внутренних разногласий и бунтов. Местные дворяне нередко были достаточно своенравными, даже после репрессий Ивана Грозного. Крымское ханство оставалось опасным противником: в 1571 году его войска совершили набег на Москву и сожгли ее. Оно сохраняло свою независимость вплоть до конца XVIII века. Еще большей была угроза с Запада. С 1608 по 1613 год, например, Москва была оккупирована поляками.
Несмотря на определенные заимствования у своих западных соседей, Россия отставала в своем научно-техническом и экономическом развитии. Отчасти виной тому были неблагоприятные климатические условия и гигантские расстояния при плохой системе сообщений, отчасти же такие социально-политические проблемы, как милитаристский абсолютизм царей, монополизм Православной церкви в сфере образования, продажность и непредсказуемость чиновников, крепостное право, не позволявшее развиваться сельскому хозяйству. Но ни сравнительная отсталость, ни определенные затруднения не мешали России продолжать свою экспансию, используя на новых территориях для удержания и подчинения все ту же армию и те же принципы авторитарного управления, что и в остальной Московии. Немало заимствовав у Европы в военном плане для сохранения своей системы правления, Россия осталась глуха к западным социальным и политическим новациям. К примеру, всех иностранцев в Великом Московском княжестве селили отдельно от местных жителей, чтобы исключить их «тлетворное» влияние. Несмотря на этот и другие примеры деспотизма, приведенные в данной главе, царская форма правления просуществовала в России еще в течение долгого времени, а государство в итоге стало одной из мировых держав. Но в начале XVI и даже в середине XVII века для многих французов, голландцев и англичан, которые знали о русских правителях не больше, чем о легендарном Иоанне Пресвитере, это вряд ли было очевидно[3].
3
«В XVII веке о России знали настолько мало, что французский король запросто мог адресовать послание царю, который уже лет десять как скончался» [1070, р. 585]. Обратите внимание также на снисходительные ремарки английских торговцев в России в [715, р. 56-57].