Также разумно предположить, что в ближайшие несколько десятилетий продолжится гораздо менее позитивный, но еще более общий тренд — постоянное увеличение стоимости гонки вооружений, обусловленное и самой дороговизной новых систем вооружений, и международным соперничеством. «Одной из немногих констант в истории является то, что степень ориентированности на военные расходы только возрастает»{1021}. Это было справедливо (несмотря на некоторые краткосрочные колебания) для войн и гонки вооружений XVIII века, когда технологии менялись медленно, и тем более для нынешнего века, когда каждое новое поколение самолетов, кораблей и танков оказывается значительно дороже предыдущего, даже с поправкой на инфляцию. Эдвардианские государственные мужи, потрясенные стоимостью линкора в $2,5 млн. накануне Первой мировой войны, пришли бы в ужас от того, что нынешнее британское адмиралтейство тратит $120 млн. и больше на фрегат! Американские законодатели, охотно выделявшие средства на тысячи бомбардировщиков В–17 в конце 1930-х, теперь по понятным причинам вздрагивают, когда Пентагон сообщает им, что всего лишь сотня новых бомбардировщиков В–1 обойдется в двести с лишним миллиардов долларов. И это удорожание наблюдается во всех областях:
Бомбардировщики стоят в двести раз больше, чем во время Второй мировой войны. Истребители сейчас в сто или больше раз дороже, чем во время Второй мировой. Авианосцы в двадцать раз дороже, а боевые танки — в пятнадцать раз дороже, чем во время Второй мировой войны. Подводная лодка типа «Гато» стоила $5500 за тонну во время Второй мировой войны, по сравнению с $1,6 млн. за тонну для субмарин, вооруженных ракетами «Трайдент»{1022}.
Эти проблемы усугубляются тем, что сегодняшняя индустрия вооружений все дальше отходит от коммерческого рыночного производства. Она, как правило, сосредоточена в нескольких гигантских фирмах, которые находятся в особых отношениях с министерством обороны (будь то США, Великобритания, Франция или, тем более, СССР с его «командной экономикой»), часто защищены от рыночных процессов государственными эксклюзивными контрактами и гарантиями на случай перерасхода средств и при этом выпускают продукцию, потребителем которой может выступать лишь государство (и дружественные страны). Коммерческим же предприятиям, даже если это гигантские компании вроде IBM или General Motors, приходится бороться с конкурентами, чтобы выиграть всего лишь долю на волатильных внутреннем и внешнем рынках, где качество, потребительский вкус и цена являются важнейшими переменными. Оборонные компании, движимые желанием военных получить в свое распоряжение самое передовое оружие, чтобы их армии могли успешно сражаться при любых вероятных (а иногда и крайне маловероятных) сценариях, производят товары, которые с каждым годом дорожают, усложняются и количественно уменьшаются. Коммерческие компании после первоначальных крупных инвестиций в прототипы бытовых товаров или офисных компьютеров стараются минимизировать издержки на единицу продукции благодаря конкуренции на рынке и крупносерийному производству{1023}. И хотя верно, что взрывное развитие новых технологий и научных разработок с конца XIX века вынуждало производителей оружия вступать в такие отношения с правительством, которые отклонялись от норм «свободного рынка»{1024}, нынешние темпы роста цен в оборонной отрасли не могут не настораживать. Различные предложения о «военной реформе» в США, возможно, помогут предотвратить циничные прогнозы о том, что в 2020 году Пентагон израсходует весь свой бюджет на один самолет, но даже эти усилия вряд ли переломят тенденцию к уменьшению количества вооружений при их постоянном удорожании.