В конечном итоге неудобный выбор никуда не денется. По словам издания Sunday Times, «если в ближайшее время ничего не предпринять, оборонная политика этой страны сведется к формуле “делать то же самое за меньшие деньги”, что лишь навредит и Великобритании, и НАТО»{1113}. Это ставит политиков (любой партии) перед дилеммой: сократить некоторые статьи оборонных расходов и пережить последствия либо увеличить расходы на оборону, но страна и так уже тратит на нее в пропорциональном исчислении больше других европейских партнеров по НАТО (5,5% ВНП), кроме, пожалуй, Греции, тем самым сокращая собственные инвестиции в рост производства и долговременные стратегии восстановления экономики. Как часто бывает в переживающих упадок империях, любой из вариантов оказывается хуже.
Аналогичная дилемма встает перед британским соседом на другом берегу Ла-Манша — пусть даже ее острота не столь очевидна благодаря отсутствию внутренних споров вокруг оборонной политики государства и более высокой, чем в Британии, хотя и небезупречной, экономической эффективности с начала 1950-х годов. В целом проблема Франции, как и Великобритании, сводится к тому, что она является лишь «средней» державой с широким спектром национальных интересов и международных обязательств, осуществление которых становится все более проблематичным из-за неуклонного роста затрат на вооружения{1114}. Тогда как население страны приблизительно равно британскому, общий показатель ВНП и доходы на душу населения во Франции выше. Страна производит больше автомобилей и стали и обладает развитой аэрокосмической индустрией. В отличие от Великобритании, Франция сильно зависит от импорта нефти — с другой стороны, ей удается поддерживать положительное сальдо торгового баланса за счет экспорта товаров сельскохозяйственной отрасли, щедро субсидируемой со стороны, ЕЭС. В целом ряде значимых высокотехнологичных отраслей (телекоммуникации, производство спутников, самолетов, атомная энергетика) Франция старается идти наравне с главными конкурентами. В начале 1980-х годов приход к власти социалистов с их стремлением к прорыву в экономике любой ценой (в то время как основные торговые партнеры сокращали расходы в финансовой сфере) нанес ей ощутимый урон, но последовавшее ужесточение политики, судя по всему, привело к сокращению инфляции, уменьшению дефицита торгового баланса и стабилизации франка, и результатом всех предпринятых мер стало возобновление экономического роста.
Но если сравнить экономическую структуру и перспективы Франции с соседом через Рейн или с Японией, ее неустойчивость сразу же бросится в глаза. Хотя страна по-прежнему демонстрирует поразительные успехи по части экспорта истребителей, вин и зерна, она «относительно слаба в продаже за границу товаров широкого потребления»{1115}. Слишком многие потребители французского экспорта — страны «третьего мира», закупающие масштабные проекты вроде гидроэлектростанций или реактивных истребителей «Мираж», а затем с трудом за них расплачивающиеся; при этом «импортное проникновение» в страну промышленных товаров, автомобилей и электроприборов обозначает сферы, где она наименее конкурентоспособна. Торговый дефицит Франции перед Западной Германией с каждым годом увеличивается, и, поскольку цены во Франции растут быстрее немецких, это неизбежно приведет к дальнейшему обесцениванию франка. Ландшафт северной части страны все еще носит следы упадочных отраслей: угледобычи, металлургии и кораблестроения, трудности испытывает и значительная доля автопрома. И хотя новые технологии кажутся очень многообещающими, они не могут дать рабочие места всем безработным или привлечь столько инвестиций, чтобы можно было поддерживать технологические темпы ФРГ, Японии и США. Еще большее беспокойство для страны, сильно зависящей экономически (а в большей степени психологически) от сельского хозяйства, вызывают грядущий кризис перепроизводства зерновых, молочных продуктов, фруктов, вина и т. д. и связанные с ним нагрузки на бюджет Франции и ЕЭС при сохранении субсидий фермерским хозяйствам либо рост социальной напряженности в случае их урезания. До недавнего времени Франция могла полагаться на фонды Сообщества, что позволяло осуществлять реструктуризацию сельского хозяйства, однако теперь эти средства с большей вероятностью получат крестьяне Испании, Португалии и Греции. Все это может оставить Францию в течение ближайших двух десятилетий без финансовых ресурсов, необходимых для резкой активизации исследований и разработок, без которых невозможно устойчивое развитие наукоемких отраслей.