Владимир Василенко
Хроники Эйдоса. Взломщица
Посвящается моей жене Юле – моей музе, раздавательнице волшебных пенделей и просто самому верному (хотя порой и вредному) читателю.
Глава 1
Не каждый день узнаёшь, что ты – чудовище. Впрочем, тогда Ева и сама толком не поняла, что произошло.
Начиналось все так прекрасно. Это был один из тех моментов, когда забываешь обо всём. Время будто замерло, застыло пузырьком воздуха в янтаре. Солнечный свет пробивался сквозь закрытые веки – оранжевый, медовый. Яркий, но не настолько, чтобы хотелось зажмуриться или отвернуться.
А с берега то и дело долетал легкий бриз. Щекотал прохладными пальцами кожу, шевелил непослушные прядки волос, спадающие на глаза. Отдаленный шум прибоя едва угадывался – тихий, как шелест дыхания.
Тишина и безмятежность. У Марка настоящий дар – угадывать её настроение. Именно это ей сейчас и нужно. Просто немного тишины и безмятежности. Последние несколько дней были просто сумасшедшими. Экзамены, хлопоты, подготовка к переезду. Комнату в кампусе нужно освободить через четыре дня. Вот только куда после этого податься?
На лицо упала тень. Ева лениво приоткрыла один глаз и встретилась взглядом с Марком.
– Тебе здесь нравится, Лисёнок?
Он называл её так с первых дней знакомства. Конечно же, за веснушки и копну ярко-рыжих волос. Хотя, как он сам говорил – за фирменный хитрый взгляд, когда она пытается что-то выпросить, и за фырканье, когда сердится. Неважно. Прозвище ей даже нравилось. Тем более, что оно не выходило за пределы их маленького круга.
Марк стоял рядом с шезлонгом, загораживая ей солнце. Высокий, стройный, широкоплечий. Он в одних плавках – синих с двумя белоснежными полосками наискосок. Полоски контрастировали с загорелой кожей, и взгляд невольно фокусировался на них. И на том, что под ними. Хороший ход. Но нет. Не сейчас.
Ева улыбнулась и снова прикрыла глаза. Марк прилег рядом и тихонько, кончиками пальцев, провел по ее бедру. Заскользил выше – плавными, округлыми движениями, от которых мурашки побежали по коже. Она поймала его ладонь и прижала к животу.
– Марк, ну не сейчас…
– Как хочешь, – с притворной обидой проворчал он и сел рядом, обхватив колени. Его иссиня-черные волосы еще не высохли после купания и смешно торчали во все стороны, как вороньи перья. На спине блестели капли воды.
Ева тоже приподнялась, села. Окинула взглядом горизонт. Океан – изумительного бирюзового оттенка, на волнах искрятся солнечные блики. Золотисто-белый полумесяц пляжа, окаймляющего бухту. Зеленые зонтики пальм в отдалении. Белые чайки, скользящие над водой. Слева, оттеняя голубизну неба, темнеют контуры далекого горного хребта.
Идеально. Как всегда у Марка.
– Тебе не скучно?
– Нет, что ты, – она прижалась к нему, положила голову на плечо. – Мне правда нужно было немного покоя.
– Ты хотела о чем-то поговорить. Ну, помнишь, еще в прошлый раз.
– Да…
Сказать ему прямо сейчас?
Почему бы и нет. В конце концов, она уже давно всё решила. Непривычно только. Обычно инициатива в таких вопросах исходит от парней. Впрочем, она сама виновата. Еще два года назад, когда они с Марком только познакомились – предупредила, что эту тему лучше не поднимать.
А теперь, похоже, первый шаг придется делать самой.
Ева взяла его за руку, в очередной раз отметив контраст между его смуглой, как у всех метисов, кожей и своей – бледной, почти прозрачной. Они с Марком вообще очень разные, что внешне, что по характеру. Он – типичный экстраверт. Шумный, эмоциональный. Неудержимый фантазер и балагур. Она – нелюдимая тихоня с привычкой к постоянному самокопанию и, как говорит Джессика, с ужасным характером. Как только Марк её терпит всё это время?
– Так что скажешь? – Марк вопросительно приподнял бровь.
Ева взглянула в его темно-карие, почти черные глаза. Набрала побольше воздуха…
Нет. Не так сразу.
– Что у тебя тут еще есть?
Марк пожал плечами.
– Пляж ты уже видела. Можно сходить вон туда, – он махнул рукой в сторону пальм. – Там пара гамаков и место для костра. Ночью, должно быть, очень красиво. Ещё не пробовал.
– А что в доме?
Ева обернулась назад, на живописное строение из стекла и темного дерева. Оно изящно вписывается в прибрежные скалы, будто вырастая из них. Сквозь прозрачный фасад видна внутренняя обстановка – просторный холл с белоснежной мебелью, широкая лестница на второй этаж. Ко входу в дом ведет дорожка, вымощенная плоскими белыми камнями разных размеров и формы.