И вот в таком «нечистом» месте появляется Гурбакш Сингх и засучив рукава берется за дело: выравнивает землю, возводит постройки, устраивает типографию и начинает выпускать популярный ежемесячник «Прит Лари». Рвение пришельца поразило деревенских жителей. Стали поговаривать, что у него «не все дома», что он фальшивомонетчик или даже иностранный шпион, что он нарочно избрал такое дикое место для своих темных делишек.
Идеи Гурбакш Сингха о дружной, совместной жизни привлекли в Прит Нагар много людей. Начали строить дешевые дома, открыли бесплатную среднюю школу. Устроили общественную столовую. Обед готовили для всех, и все обедали вместе. Любой человек мог сесть за стол, к какой бы касте он ни принадлежал, кем бы он ни был. В некоторых домах неделями не разжигали печей. Такое «объединенное питание» имело целью избавить женщин от тяжелой домашней работы, дать им возможность попробовать свои силы в общественной деятельности. В те дни подобные новшества связывали с опытом русских. В деревне не было ни гурдвары, ни мечети, ни мандира — случай, из ряда вон выходящий.
Гурбакш Сингх начал по-новому преподавать в школе. Его ученики совмещали учебу с трудовой деятельностью. Школьники изучали не только арифметику и географию, но и музыку и различные ремесла. В учебную программу, например, входило столярное дело. Но самое удивительное — учителям запрещалось сечь детей! Порка в те дни составляла неотъемлемую часть школьных правил. На столе учителя лежали классный журнал и розги. И по сей день в деревенских школах ребята знакомы с «ивовой кашей», но в более умеренных порциях.
Даршан Сингх помнит, например, что он сам не раз «просвещался» подобным образом. С первого класса школьные премудрости вколачивались с помощью прутьев. В десятом классе ему попался учитель-энтузиаст: для него не было большего наслаждения, чем лупить учеников линейкой по ладоням. Он проводил экзекуцию раз в месяц, зато доставалось всем, даже старосте. В классе было около пятидесяти учеников, и учитель основное время тратил на «исправление» характеров. Ученики до тонкостей изучили характер своего ментора и безошибочно предсказывали «бурю» или «штиль». Они знали: раз преподаватель явился в туго обмотанном зеленом тюрбане и черном сюртуке, значит, месячная норма «розгина» уже прописана и надо готовиться к приему «всеобщеобразовательного» лекарства.
В книге «История моей жизни» Гурбакш Сингх вспоминает такой случай. Однажды учитель, рассердившись на ученика, подвесил его за косицу (вы не забыли, что сикхи не стригутся?) к лестнице-стремянке. Бедный парень висел, а класс сидел, застыв от ужаса. Косица не могла выдержать долго тяжести тела, оборвалась, и провинившийся грохнулся об пол.
Отличительной особенностью «трудовой школы» Гурбакш Сингха было индивидуальное воспитание учащихся. Один учитель приходился здесь на пятнадцать учеников. Прит Нагар стал важным культурным центром. Каждый год 31 марта в деревне устраивался своеобразный праздник. Собирались писатели, читатели, деятели культуры. Писатели рассказывали о новых книгах, самодеятельные артисты давали представления, политические лидеры разъясняли позиции различных партий. В 1942 г. Прит Нагар посетил Джавахарлал Неру, высоко отозвавшийся о начинаниях Гурбакш Сингха.
С культурным кружком, сформировавшимся в Прит Нагаре, связано не только творчество Гурбакш Сингха и его сына Навтеджа, но и прозаика Нанак Сингха, поэта Пиара Сингх Сахраи, автора коротких рассказов Науранг Сингха, пенджабского художника Собха Сингха.
Было время, когда политику в Прит Нагар не допускали. Гурбакш Сингх отрицал действенность политических лозунгов. Он верил в свою «программу созидания» и рассылал энтузиастов в близлежащие деревни с наказом поднимать сельское хозяйство. Но события в мире и особенно нападение Гитлера на Советский Союз изменили отношение писателя к политике. Он твердо стал на сторону левых сил.
Все, о чем мы рассказали, произошло до разделения Пенджаба 15 августа 1947 г. Граница, разрезавшая Пенджаб, прошла невдалеке от Прит Нагара. В маленькой процветающей (колонии идеалистов началось брожение. Многие покинули Прит Нагар, ученики после каникул не вернулись в «трудовую школу». Даже Гурбакш Сингх со своей семьей переехал в Дели. На несколько лет Прит Нагар опустел.
Мы в уютной гостиной писателя. Нашему хозяину за шестьдесят. У него седая, волнистая борода и лицо, на котором читаешь мудрость прожитых лет. А глаза — яркие, они решительно вступают в спор с сединами.) В глазах любопытство и теплота. Идет неторопливый разговор. Мы опрашиваем, сколько ему лет. Он отвечает, что в Советском Союзе одна молодая женщина задала ему тот же вопрос. Он сказал: «Шестьдесят пять». Тогда собеседница ласково потравила его: «Шестьдесят пять — вашей бороде. Но глазам больше тридцати не дашь. Ваши глаза — мои ровесники».