— Прейжон был безоружен, — сказала она напряженным голосом. — Не было необходимости стрелять на поражение. И вы знали это.
ЛаРусс фыркнул. Покачал головой. Он помог Мэннингу с ногой.
— Отведи его в отделение скорой помощи, — сказал ЛаРусс Джефферсону, — и напиши детальный рапорт.
— Я в порядке, — сказал Мэннинг, его лицо покраснело, — Господи!
Джефферсон обхватил протестующего напарника рукой и повел к выходу. Данте все еще стоял там, опираясь на косяк. Уголок его рта приподнялся в кривой улыбке. Опустив руку, он вошел в комнату.
— Je va te voir plus tard[17],— сказал он Джефферсону.
Краски отхлынули от лица копа.
— Я не знаю канжунский диалект, — заикаясь, ответил он.
Проводя Мэннига сквозь дверной проем, Джефферсон поспешил в коридор.
Хэзер откинула волосы с лица и сердито посмотрела на Данте.
— Так ты не шутил о проблемах с сотрудничеством?
— Он сказал Джефферсону, что встретится с ним позже, — ответил ЛаРусс, — звучало как угроза.
— Это не угроза, — произнес Данте, — просто то, что обязательно произойдет.
Развернувшись, чтобы оказаться перед ЛаРуссом, Хэзер уточнила:
— Прейжон не соучастник. Я думаю, его нужно перевезти в безопасное место и приставить охрану.
— Нет, спасибо, — ответил Данте, — и мое имя не Прейжон.
— Заткнись, — сказала Хэзер. — Ты не помогаешь.
— Он будет помещен под предварительный арест, — произнес ЛаРусс, натянутая улыбка исказила его губы. — В тюрьму. За нападение на офицера и сопротивление аресту.
— Давайте расставим все на свои места прямо сейчас, ЛаРусс, — сказала Хэзер, подходя ближе к детективу, мышцы напряжены, руки сжаты. — Я отвечаю за это расследование...
Он наклонился и встретился с ней лицом к лицу.
— Тут вы ошибаетесь, агент Уоллес, — возразил он. — Вы не ведете это дело. Вы консультант. Черт, вы даже не сказали нам, здесь ли проклятый Странствующий Киллер или нет.
Слова ЛаРусса ударили Хэзер, словно пощечина. Ее щеки горели, но она не отвела взгляда и не отступила, ногтями впиваясь в ладони.
— Я жду подтверждения анализа ДНК, — ее голос звучал ровно.
— Даже если он здесь, и вас поставят во главе, я этого просто так не оставлю, — ответил ЛаРусс. — Этот мудак, — он ткнул пальцем в Данте, — напал на одного из моих офицеров.
Все еще удерживая взгляд Хэзер, ЛаРусс продолжил:
— Дэвис, надень на этот кусок уличного мусора наручники и передай его копам внизу.
— Мы еще не закончили, — произнесла Хэзер низким голосом и развернулась.
Дэвис подошел к Данте осторожно, держа наручники в свободной руке.
— Полегче, — проговорил он, словно общался с рычащей собакой. — Не обязательно должно быть трудно. Мы можем сделать все просто.
Настороженное лицо Данте и его напряженное тело говорили, что все будет не так просто.
Послушайте, мы не должны преодолевать такой сложный путь.
Это единственный путь, который я знаю.
— Подожди. Отойди, — попросила Хэзер. — Я надену на него наручники.
Подняв руки в знак капитуляции, но по-прежнему смотря на Данте, Дэвис сдался:
— Хорошо. Он весь ваш.
Прекрасно осознавая, что ЛаРусс следит за каждым ее шагом, Хэзер взяла наручники из протянутой руки Дэвиса и сделала пару шагов по ковровому полу. Данте наблюдал за ней с настороженным выражением лица, сжав руки в кулаки.
— Что ты сделал? — пробормотала Хэзер, когда остановилась перед ним. — Продинамил ЛаРусса на выпускном? Что за осел.
Улыбка тронула уголки губ Данте. Он, расслабившись, разжал руки. Но его пальцы остались согнуты, словно в любой момент могли сжаться в кулак.
В этот момент Хэзер осознала, что на лице Данте было выражение жажды, такое же, как когда он смотрел на Джину, жажды смешавшейся с шоком и неверием.
Комната пахла кровью, кровать пропиталась ей. Он верил, что вампир... Была ли это вампирская жажда? Или что-то более темное...
— Просто расслабься, ладно? — попросила Хэзер. — Доверься мне. Я все улажу.
Пот выступил на висках Данте, челюсть сжалась. Мигрень? Энни постоянно выглядела так перед появлением головной боли.
— Я никогда не верил копам, — сказал Данте хриплым голосом.
— Я не прошу тебя доверять копам, — возразила Хэзер. — Я прошу доверять мне.
Данте надолго задержал на ней взгляд. Внезапное головокружение накрыло Хэзер, зарождаясь водоворотом в черепе и проходя через весь позвоночник. Как только паника коснулась ее, ощущение исчезло.
Не говоря ни слова, Данте стянув перчатки, бросил их в кресло. Затем развернулся и завел руки за спину.
8. Разрушитель
С резким металлическим щелчком наручники застегнулись вокруг запястий Данте. Древние демоны, он даже не мог назвать того, что в нем проснулось. Горячий сухой шепот обжег мысли.
Сломай наручники. Прикончи их. Всех. Ты будешь за окном раньше, чем кровь забрызгает пол. Хочешьжаждешьсделайхочешьжаждешь…
Мышцы свело, Данте склонил голову, пытаясь не слушать.
Под густым ароматом крови Джины он поймал слабый запах бензина и обугленной плоти. Услышал потрескивание огня. Нет, не здесь. В другое время. В другом месте. Он содрогнулся. Боль усилилась. Взгляд затуманился.
— Эй, — сказала Уоллес. — Дыши. Просто дыши. Давай, вдох. Выдох. Вдох.
Слушая приятный успокаивающий низкий голос Уоллес, Данте потянулся к Люсьену, пытаясь передать мысли через ментальную связь.
<Джина мертва. Вытащи меня, когда остальные проснутся>.
— Дыши, Данте. У тебя есть какие-нибудь медикаменты?
<Вытащить тебя?.. Дитя, почему ты позволяешь себя арестовать?>
<Хочешьжаждешьсделайхочешьжаждешьсожги>, — вырвалось прежде, чем он смог остановиться.
<Шшшш>.
Внезапно холодный свет залил разум Данте, замораживая боль и заглушая голоса. Он дернулся, когда подошла Уоллес, осторожно снимая солнечные очки, и отвернулся, изумленный серостью утреннего света. Она схватила его за подбородок и развернула лицом к себе.
— Лекарства? Ты принимаешь что-нибудь?
— Морфин. Иногда опий, — сказал он, смотря из-под ресниц в ее глаза.
«Сумеречно-синие, — подумал он. — Цвета неба, когда появляются звезды».
Она выдержала его взгляд, хмуря брови. Локоны рыжих волос обрамляли лицо и завивались на висках.
— А ты бы не мог назвать что-нибудь легальное? — прошептала она, надевая ему обратно солнечные очки. — Господи…
Данте пожал плечами.
— Ты спросила. Я не соврал.
— А может быть стоило? — Уоллес потрясла головой.
— Арестуй его, — сказал придурок ЛаРусс. — Запри его. Он тут же заснет. Я гарантирую.
Данте кинул взгляд через плечо. Придурок моргнул.
Он знает, что я создание ночи.
— Держись. — Уоллес натянула на Данте капюшон, закрывая лицо. — Не хочу, чтобы ты загорелся, или нечто в этом роде, — прошептала она. Мимолетная улыбка изогнула ее губы.
— Mercibeaucoup[18], — ответил он.
Действия Уоллес удивили Данте. Черт, они сбили его с толку. Она не вела себя как коп, как минимум, не все время, даже когда будила ото сна создание ночи, достав ордер на обыск. Данте не видел ничего циничного или издевательского в ее взгляде, наблюдая, как агент развернулась и пересекла комнату, направляясь к кровати.
Прохладный утренний ветерок трепал волосы Джины, обвивая их вокруг шеи. Он в последний раз посмотрел на нее.
Мы должны идти, секси. Завтра ночью?
Она не сказала ни слова. Было уже поздно.
— Да, — прошептал он. — Завтра ночью.
Он проследовал за Приятелем в коридор и спустился по лестнице. Лед растаял, боль возобновилась. Лоб покрылся бисеринками пота.