— И кто же везет этот драгоценный груз?
— Первый корабль — «Сильвер Талон».
Ренуар сверился с экраном.
— Дом Крар. Итак, слухи верны. Ты играешь с Маршалом. Я всегда знал, что в тебе это есть. — Он подмигнул ей, чтобы убедиться, что она все поняла.
Фу.
— Так это возможно или нет?
— Возможно, — ответил он. — За правильную цену. Я не буду этого делать сам, но буду действовать как посредник. А что в ящиках?
— Не важно.
Он улыбнулся.
— А второе судно?
— «Вэлиант Чарджер».
— Нет.
В этот раз он даже не потрудился свериться с экраном.
— Это баржа, — сказала она. — Ты можешь сделать это с закрытыми глазами.
— Я же сказал тебе, что это не моя территория, и мои знакомые не пойдут против этого корабля.
— Найди других.
— Других нет. Это поле монополизировано.
— Сделка отменяется, — сказала она. — Я найду кого-нибудь другого.
Она выключила экран, прервав соединение, и посмотрела на Арланда с Сореном.
— Дом Серак занимается в том квадранте пиратством, — сказал Арланд. — Независимые пираты слишком разобщены и слабы, чтобы монополизировать звездную систему. И конечно, они не стали бы грабить своих собственных торговцев.
— Вместе с Козором, — добавил его дядя. — В одиночку ни один из Домов не обладает достаточными ресурсами для пиратства и удержания других в страхе. Они равны. Если бы они все еще находились в состоянии войны, Козор или Серак выделили часть своего флота для пиратства, то другой воспользовался бы возможностью напасть.
— Мне интересно, как давно они образовали союз, — задумался Арланд.
— По крайней мере, лет десять назад, — сказал Сорен. — Именно тогда у них и произошла последняя серьезная битва. Они злословят друг о друге на политических аренах перед другими Домами и время от времени устраивают небольшие стычки, но ничего серьезного, чтобы по-настоящему разбить друг другу носы.
— Их объединенного флота недостаточно, чтобы приблизиться к нашему носу, не говоря уже о том, чтобы разбить его, — прорычал Арланд.
— Тогда почему Дом Крар? — спросила Мод. — Не было бы логичнее отправиться в меньший Дом?
— Они пираты, — сказал Сорен, — а мы самый лакомый куш.
— Если они задумали выставить себя пиратами и союзниками, то они хотят извлечь из этого наибольшую выгоду, — сказал Арланд.
— Как? — спросила Мод. — Их всего две сотни.
— Не знаю, — ответил Арланд. — Но я это выясню.
— Они играют в забавную игру. — Сорен оскалил клыки. — Я приветствую вызов.
ЗУБЫ. Погоня. Бег изо всех сил. Огромная уродливая туша позади нее. Гул шагов.
Папа встает на ее пути, его мантия хранителя непроницаемо черная, его глаза и метла в его руке горят бирюзовым огнем.
Зубы. Сразу за ней.
Мод открыла глаза. Еще один кошмар, все тот же, запутанный и странный, как если бы это был не сон, а воспоминание.
Это место сводит меня с ума.
Она повернулась проверить Хелен.
Кровать дочери оказалась пуста.
Ее пронзила паника. Мод села и увидела открытую дверь на балкон. Сквозь тонкие занавески сочился солнечный свет, рисуя на полу яркие прямоугольники. С дуновением ветерка занавески раскрылись, и Мод заметила маленькую фигурку, сидящую на каменных перилах.
Мод взяла с кресла халат, натянула его и вышла на балкон. Он тянулся вдоль всех их покоев, тридцать футов в самом широком месте. Справа из стены торчал фонтан в форме цветочного стебля с пятью нежными соцветиями, напоминавшие ей колокольчики. Искусственный ручей шириной около фута тянулся от бассейна фонтана, плавно изгибаясь по периметру балкона и исчезая в стене. И ручей, и фонтан иссякли. Рядом стояла пара скамеек, приглашая к тихому разговору. Балкон умолял о растениях. Без них он казался почти бесплодным.
Мод пересекла пересохший ручей и прислонилась к каменной стене балкона рядом с Хелен. Земля зияла перед ней далеко внизу, скрытая ветром, башнями и, наконец, деревьями. Нормальная мать стащила бы свою дочь с перил, но в них обеих не было ничего нормального.
Хелен нашла где-то палку и теперь тыкала ею в каменную стену. Что-то ее беспокоило. Мод ждала. Когда она была маленькой, то сидела точно так же, угрюмая и одинокая. В конце концов мама находила ее. Мама никогда не допытывалась. Она просто ждала поблизости, пока проблемы Мод, наконец-то, не выплеснутся наружу.