Мудроу, улыбнувшись во весь рот, взял араба за шиворот, втащил в дом и захлопнул за ним дверь. Если верить Эффи, скоро должен был появиться Катанос, и Мудроу не стоило надолго покидать свой наблюдательный пост. Музафер уже сидел на стуле, связанный, как и другие солдаты «Красной армии».
Мудроу делал это быстро и умело, обладая солидным опытом по части арестов малоимущих граждан.
— Вы должны назвать себя. Кто вы? — требовала Тереза.
— Я родственник одной из ваших жертв. Почти родственник.
Рита снова возникла перед ним. Рита в казино в Атлантик-Сити.
Сжимающая в руках фишки. Со светящимися от радости глазами. Мудроу едва сдержал слезы.
— Где Эффи Блум? — Тереза была настойчива.
— Связана по рукам и ногам. — Мудроу помолчал, как клоун, в ожидании взрыва хохота. — Но вы не переживайте. Она сказала, что надеется на скорую встречу. На том свете.
На этот раз явление Риты не имело отношения ни к чему, что происходило при ее жизни. Он стоял в похоронном бюро рядом с закрытым черным гробом. Было три часа ночи, и даже миссис Пуласки ушла спать. Риту он видел сквозь крышку гроба. Она лежала на спине, совсем не обгоревшая, как говорили врачи. Она казалась почти счастливой, широко улыбаясь, словно разыгрывая кого-то в очередной раз. Внезапно для себя Мудроу острее прежнего ощутил горечь утраты. Машинально, как ребенок, испуганный страшным сном, он обратился к Всевышнему. Боже, пожалуйста, убереги меня от воспоминаний, пока я не схвачу последнего, Прошу тебя, дай мне исполнить мой долг.
— Вы должны объяснить мне, кто вы такой, — сказал Музафер. И хотя он ожидал, что Мудроу ударит его — а он бы так и поступил на его месте, — Музафер повторял и повторял этот вопрос. Он тысячу раз представлял себе свой арест. И без конца проигрывал варианты, которые помогли бы избежать его. Он был достаточно осведомлен о секретных службах мира, которые могли бы проявить к нему интерес, но начисто отказывался понять, к какой из них относится этот тип. Сам факт, что он действовал в одиночку, делал такой анализ бессмысленным.
— Что вы говорите? — спокойно переспросил Мудроу.
— Вы из полиции? Или из ФБР? Или это ЦРУ? Вы не похожи на еврея, значит, вы не из Моссад. Объясните, Кто вы?
Мудроу, оторвав взгляд от окна, посмотрел на араба, и как бы между прочим, словно зачитывая вслух прогноз погоды, произнес:
— Вам не избежать смерти. И причина вашей смерти — я. При вскрытии так и напишут: причина смерти — Стенли Мудроу.
— Вы не можете убить нас просто так. Мы — борцы за свободу, а не какие-то уголовники, — сказала Джейн.
Фраза прозвучала глупо, она и сама это поняла, но Мудроу все же ответил:
— Знаешь, как ты умрешь? Дуло одного пистолета я воткну тебе между ног, а другого — в твою задницу. И нажму на оба курка сразу. Затихнешь ты минут через сорок.
Нет другого места, с которого открывался бы такой прекрасный вид на Манхэттен, как с моста, соединяющего Бруклин и Куинс. Джонни Катаносу оставалось десять минут езды до дома, когда он въезжал на мост. Как и всякий, кто проезжает над узкой полоской чудовищно грязной воды под названием Ньютаун-Крик, он повернулся, чтобы еще раз полюбоваться небоскребами Манхэттена: над сталью и бетоном плыла тонкая дымка, и здания, закрывавшие собой солнце, казалось, парили в воздухе.
Но, глядя на все это, Джонни больше думал о том, что такая погода просто идеальна для той акции, которую они собирались осуществить. Еще несколько часов, и миссия «Американской красной армии» в Нью-Йорке будет завершена, а все потенциальные предатели, за исключением Музафера, уничтожены. В эту минуту до него не донеслось нетерпеливое дыхание Стенли Мудроу, стоявшего сейчас у окна их дома. Хотя как человек, замешанный во множестве преступлений, Катанос должен был быть настороже — слишком долго они работали на одном месте. Рано или поздно…
Он как бы развернул перед собой географическую карту… Может, податься на север? Поскольку лето вот-вот наступит, подойдет Миннеаполис. Или Портленд. Или Сиэтл. Правда, Музафер, наверное, предпочтет место с более привычным для себя климатом. Например, Хьюстон или, Боже сохрани, Нью-Орлеан. Впрочем, с ним можно договориться.
Посмеиваясь, Джонни пересек несколько рядов и направился к автостраде Лонг-Айленд, размышляя о том, как правильнее использовать оружие, которое у них оставалось. Докупать что-то еще опасно. Слишком опасно. Если дойдет до этого, Музаферу придется разделить участь его троих сподвижниц, сам он отправится куда-нибудь за границу. Но это потом. А пока и здесь можно поработать.