В десять часов утра первого апреля бомба «Американской красной армии» — как и было намечено — взорвалась, разрушив дом номер 148 по Вит-авеню. Жертв было две. Патрульные Девид Штейн и Луис Хокберг приняли на себя всю мощь взрыва. Только и всего. После осмотра места происшествия у экспертов было впечатление; что какое-то чудовище провернуло полицейских через машину для уничтожения бумаг.
Рита Меленжик начала играть в лотерею с семнадцати лет — в свой первый рабочий день, — и дальше, по пятьдесят центов, каждый вечер. Бывало, что она выигрывала, причем, случалось, по двести пятьдесят долларов. Она ставила на число восемнадцать — дату смерти своей матери, а на следующее утро открывала газету, чтобы узнать результаты. В молодости она играла в бинго, в другие азартные игры, но больше пяти долларов не выигрывала никогда. И хотя она считала себя заядлым игроком, все же не была готова к тому, что в Атлантик-Сити выиграет в кости двенадцать раз подряд, превратив два доллара в девять тысяч сто девяносто два.
И дело было не в деньгах. Пятьдесят три минуты она держала в руках кости и ни разу не переставила свою фишку к середине игрального сукна, где ставка возросла бы во много раз. Игроки советовали ей, уговаривали ставить на шесть, на девять, но Рита не поддавалась этой суете, и в конце концов вокруг нее собралась толпа, которая криком приветствовала каждый ее ход. После восьмого броска кость упала со стола, и крупье ее поднял, но даже не посмотрел, что там. Игроки зашумели, а Рита просто-напросто взяла новые кости и включилась в игру снова. Она чувствовала себя на подъеме, хотя всю ее буквально трясло. От волнения она как бы впервые увидела бесконечные ряды игральных столов — маленькие зеленые островки в лучах света. Она отметила про себя аккуратную стрижку служащих, одетых в клетчатые пиджаки и зеленые брюки. Вдруг ей показалось, что перед ней — город. А кости метались по столу, показывая поочередно десять, десять, пять, девять. Она было снова протянула руку, но что-то удержало ее на месте — это Мудроу остановил ее своей лапищей. Он кивнул на кучу фишек перед ней.
— Здесь девять тысяч долларов, — сказал он тихо.
И тут она поняла, что в настойчивом гуле советов, звучавших сбоку, из-за спины — отовсюду, она ни разу не слышала его голоса, ни разу. Он молча радовался за нее, и она это знала.
— Остановимся? — спросила уже она, укладывая фишки в сумочку. — А здесь правда девять тысяч? — Она не сомневалась в этом, как не сомневалась и в правильности того, что делал в это время Мудроу, который взял четыре пятидесятидолларовые фишки и вручил их молодому человеку в клетчатом пиджаке.
Потом, ночью, удовлетворив страсть и все еще сидя на нем, она любовалась его улыбкой. Неожиданно Рита ударила его ладонью по груди, и в комнате раздался гулкий звук шлепка.
— Это было прекрасно, глупый ты мой коп. — По ее щекам потекли слезы. — Не знаю, что там будет дальше, но сегодня это было просто прекрасно.
В казино они больше не ходили. Вместо этого все заботы о своем отдыхе — от парковки машины до ужина в ресторане — они поручили Рэгги Рейнольдсу. Рэгги, нареченный при рождении Моррисом Штерном, учился с Мудроу в одной школе. И хотя после учебы он сразу же уехал из Нижнего Ист-Сайда, однажды, спустя годы, вернулся, чтобы попросить Мудроу избавить своего дядюшку от одного неуемного вымогателя Посвятив неделю наружному наблюдению, сержант задержал этого типа в тот момент, когда он с двумя компаньонами выламывал пальцы какому-то водителю-пуэрториканцу. В их машине полиция обнаружила кокаин, и, после того как наглецу-вымогателю предъявили обвинение в хранении и сбыте наркотиков, хранении оружия, покушении на убийство и нанесении увечий, тому уж точно было не до дядюшки Рэгги Рейнольдса.
Теперь Рэгги платил по счетам и следил за тем, чтобы справа от Мудроу постоянно появлялся новый стакан виски. А Мудроу, чтобы доставить удовольствие хозяину, осушал их друг за другом чуть ли не залпом. Рэгги то и дело подводил к столу всевозможных знаменитостей: боксеров и бейсболистов и даже звезду их казино, Кенни Брайтона, кантри-певца из Алабамы, который был тогда в большой моде в определенных кругах Лас-Вегаса и Атлантик-Сити.
Рита, внимательно наблюдавшая за Мудроу, — так обычно ведут себя все женщины, не испытывающие уверенности в своем спутнике, — не могла понять, насколько он пьян. Разговор был вялым и в основном сводился к сплетням об известных людях, пока к ним не присоединился Седрик Кингман, претендент на чемпионский титул среди боксеров легкого веса. Брат Кингмана погиб от случайной пули во время перестрелки между торговцами наркотиками в Детройте. После соответствующих соболезнований разговор, естественно, зашел о преступности. Все, кроме Мудроу, были недовольны судебной системой, позволяющей отпускать опасных преступников под залог.