Однозначно Белка.
Теперь придвинемся поближе, чтобы орать пришлось не так сильно. Ага. Белка видит мои поползновения, наклоняется… хмурится. Потом щелкает пальцами.
И вокруг образуется тишина.
– Это что? – вроде тихо, но люди как веселились, так и продолжают. Открывают рты и ничего не слышно. И музыканты играют без звука.
– Колпак это тихушный. Без него тут не поговоришь. Ты что-то хотела?
– Да. Я хотела спросить – тут все студенты собрались? Все до единого?
Белка пожала плечами.
– Все, думаю. Традиция. Ну разве что больные не пришли или кто по делу уехал, им простительно. Остальным нет.
Придется довольствоваться тем, что имеем, и надеяться, что моего суженого обстоятельства не вынудили пропустить эту самую седмицу. Не верится прямо… неужели он в этом самом помещении, так близко от меня?
Однако к делу.
– Белка, ты можешь показать мне Милада Крапку?
Она без вопросов завертела головой.
– Вон тот, стол буквой П, волосы светлые ежиком.
Сердце тут же стукнуло. Нет, ну какой из него компас, не даст даже найти, раньше времени срабатывает!
Милад наклонился к сидящему рядом парню, и они оба смеялись. У него было узкое лицо, широкие губы, и, в общем, он выглядел добродушно. Но…
– Какого он роста?
– Что?
– Он высокий?
– Ну, – Белка прикинула. – Чуть выше тебя.
– На сколько?
Кто знает, что, по ее мнению, значит «чуть».
– На ладонь.
Я скисла. Нет, не он. Слишком низкий.
– Слушай… а покажи мне Лада Острованского.
Белка промолчала, потом брезгливо сжала губы.
– Зачем тебе?
– Потом объясню. Он высокий?
– Да.
Что-то не жаждет она мне его показывать, и голос ледяной. В чем дело?
– Белка! Это очень важно.
Даже не представляю, что делать, если, к примеру, Лад окажется моим суженым, а одна из моих нынешних подруг будет его ненавидеть. Или, что еще хуже, будет в него влюблена. Тогда у меня не станет подруги. Вот бесовские козни!
– Вот он. Блондин.
И что же там, в той стороне? В кругу молодых людей сидел он. Тот самый молодой человек, который улыбался мне на улице, когда я споткнулась.
Сердце снова дернулось. Выходит, вот он? И плащ он брал, и реагирую я на него с большой готовностью. Выходит, закончились поиски, толком не начавшись?
Но вместо радости, что я нашла своего суженого, почему-то в груди затаились страх и горькая обида. Почему он меня бросил? Он веселится, выглядит здоровым, беспечным, проблем на первый взгляд у него никаких. И наверняка он меня узнал. Рассмотрел же в лесу, когда плащиком прикрывал. И после всего этого он вот так запросто подмигивает мне, умалчивает о случившемся и продолжает жить, как ни в чем не бывало?!
– Старший сын рода, надежда и отрада, – криво усмехаясь, сообщила Белка. – Бесит ужасно.
– Почему?
Не то чтобы мне было интересно, отчего Лад ее бесит, просто само собой спросилось.
– Терпеть не могу этих папенькиных сынков. Первые сыновья, на которых все надежды и чаянья! Их у нас несколько. Вон, вместе сидят – Лад, Бакуня, Волин, Гурьян и Жегло. Они друг друга держатся, конечно, как иначе. Когда займут главное место в роду, будет проще друг с другом о делах договариваться. Переженятся на сестрах друг друга, станут по крови братьями… Все им с рождения на блюдечке, а ведут себя так, будто ничем от остальных не отличаются. Ага, как же! Жалкое притворство! Вряд ли им пришлось с детства, как нам, вкалывать.
– А как нам пришлось?
Чужой болью прямо в грудь било. Не думала я, что успешная, на мой взгляд, Белка считает себя в чем-то второй. А оказывается, считает. Таится в ней эта беда, злит.
Она посмотрела на меня прямо, подумала.
– Зачем ты про него спросила? – вдруг задала вопрос. – Кто что тебе про него говорил?
Ну вот… она не может ответить на мой вопрос, а я – на ее. Особенно тут. Но похоже, поговорить по душам все же придется. Зачем нам недомолвки? Выясним подробности и останемся подругами. Надеюсь.
– Давай дома поговорим?
Она кивнула, но с тех пор смотрела на меня с подозрением, о чем-то тяжело думая, и больше не пила. Ее медовичка перестала пениться в стакане и выглядела, как тут говорят, конской мочой.
Вскоре народ совсем разошелся – танцевать отправились почти все. А так как места в трактире кот наплакал, танцующие скучковались и практически лезли друг другу на головы. А кто не танцевал, стали перемещаться, бродить по залу, то и дело присаживаясь за другие столики.
Соня давно перебралась от нас в другую компанию, Лелька с Коловратом были заняты друг другом. Или танцевали, или просто сидели рядом, держась за руки и многозначительно переглядываясь.