— Мэри, где бы тебе на самом деле хотелось быть? — спросил он ее, когда они перед закрытием протирали бокалы. Марк мыл шваброй пол, а Ангус пересчитывал деньги в кассе, но Мэри почти не замечала их присутствия.
Ей пришлось задуматься. Где бы ей хотелось быть? Чего бы она хотела от жизни, помимо возможности платить за квартиру и ездить в отпуск? Нет, она больше не мечтала о сказочной любви. Или о семье. Ни о чем, по большому счету.
Мэри улыбнулась. Если бы такой вопрос задал кто-нибудь из ее друзей, она была бы уверена, что в ответ они ожидают услышать: «А, где-нибудь в Уондзуорте, если Клапам мне будет больше не по карману. Но дом обязательно должен быть с садом».
— Не знаю, — сказала она, сосредоточенно стирая с бокала грязную полосу. — Я думаю, что меня здесь все устраивает. Понимаешь, здесь — в широком смысле слова, и буквально — вот здесь. И я не собираюсь в ближайшем будущем отправляться в дальние путешествия. Я вообще, кажется, никуда не хочу больше ездить. — Это у Криса к двадцати девяти годам было два рюкзака и ни одного чемодана. Она прикусила уголок рта. Почему-то ей совершенно не хотелось рассказывать Лайаму о Крисе, хотя во время всех их разговоров мысли о нем так и крутились где-то на периферии ее сознания. А чего еще ожидать от этого поганого эгоиста.
— Неужели? — удивленно спросил Лайам. — Но ты же так много путешествовала.
Мэри перестала протирать бокал и задумалась.
— Э, да, думаю, да. — Она постаралась не добавлять: «Но я путешествовала с мужем, а не потому, что на самом деле хотела поехать». Лайам был таким простым и открытым, что она просто вынуждена была говорить правду, а не пытаться произвести на него впечатление какими-нибудь красивыми выдумками, и даже не стараться подстроить свой ответ, чтобы получилось то, что он хотел от нее услышать. Все это для нее было так ново, так обезоруживающе очаровательно.
— Все дело в том, что я не так уж и люблю путешествовать, потому что стоит мне приехать из аэропорта домой, лечь спать и проснуться на следующее утро, как самой уже не верится, что я куда-то уезжала, — медленно проговорила она. — Я, наверное, живу только реальностью. Если бы не фотографии, мне было бы трудно поверить, что все это на самом деле случилось со мной. — Она посмотрела на Лайама с улыбкой Джины Лоллобриджиды. — Знаешь, я никогда об этом раньше не говорила. Как мне кажется, я отношусь к людям, для которых существует только здесь и сейчас. Моего внимания хватает ненадолго. Одновременно я могу иметь дело только с чем-то одним, а то, чего я не вижу, просто для меня не существует.
Он наклонил голову набок.
— Тогда тебя не должны беспокоить муки совести.
— Нет. — Она взяла из ящика еще один бокал и сделала вид, что хмурится ему в ответ. — Совесть — это другое.
— Ты хочешь сказать, что легко совершаешь дурные поступки и начинаешь из-за них переживать только потом? Это удобно.
— Лайам, Лайам, Лайам, именно так и устроен ужасный мир взрослых. И мне так жалко. — Она отвернулась, стараясь скрыть улыбку и то, как вспыхнули у нее щеки. Он заставлял ее чувствовать себя миссис Робинсон[85], а ведь ей не было и тридцати.
— Ну почему ты постоянно рассуждаешь о своем возрасте, — мягко проговорил он. — Для меня он не играет никакой роли. Он просто не играет никакой роли, и точка.
— Скажи это Эсти Лаудер[86].
— Важно то, что тебе удалось сделать. — Лайам поставил на полку последний бокал и начал споласкивать в раковине тряпки. — Человек не перестает учиться, закончив школу. Каждый день нужно переживать что-то новое, оказываться в ситуациях, из которых сможешь что-то для себя вынести.
Мэри попыталась понять, что же она приобретает для себя, когда прекращает детские разборки по поводу того, где заканчивается площадка для игры в футбол и начинается место, где девочки прыгают на скакалке.
— И ты что-то для себя выносишь?
Он игриво улыбнулся и бросил на нее чувственный взгляд из-под своих длинных ресниц.
— Я стараюсь.
Мэри заставила себя приступить к запасному набору бокалов, чтобы совсем не потерять контроль над собой. Боже! Плохи дела, все почти как у Габриэла и Тамары! А кто же на них хочет походить? Хотя судя по тому, что рассказывал ей Лайам обо всех странных типах, которыми увлекалась до этого Тамара, — на кого он только не насмотрелся по субботам с утра вместе с Джошем, Тамариным братом, когда они были подростками, — Габриэл представлял собой значительный шаг вперед, — неженатый и при этом ростом выше шести футов.
85
Героиня американского фильма 1967 года «Выпускник», в котором наивного выпускника колледжа Бенджамина расчетливо соблазняет миссис Робинсон, женщина средних лет, приятельница его родителей.
86
Известна фраза Эсти Лаудер: «Продавая крем, вы должны продавать мечту о вечной юности».