Во вторник он остается в кровати до тех пор, пока его мать не уходит, затем поднимается, чтобы стянуть себе завтрак. На кухне он видит, что Ронни тоже собирается уходить.
— На собеседование? — спрашивает его Джей.
— На работу, — говорит Ронни с широкой улыбкой. Морщинки в уголках его глаз, которые Джей привык видеть, сегодня немного разгладились. — Вызвали в Спингборо — одна из учителей летней школы сломала ногу. Жалко ее, но, знаешь ли, слава богу.
— Мои поздравления, — говорит Джей.
— Спасибо! — Ронни целует Кэт в щеку, а Ноа в макушку и уходит к двери. — Кейден, пока!
— Пока, пап! — орет сверху Кейден.
Дверь хлопает, и Джей садится за стол.
Кэт пододвигает ему кружку кофе и буравит испытующим взглядом. Такое же лицо у нее было, когда в одиннадцать лет она нашла мамину коллекцию потрепанных детективов и решила, что тоже умеет разгадывать тайны.
— В воскресенье Ник так поздно уехал.
Джей пожимает плечами.
— Тебе нравится этот мальчик, — наконец произносит она, пристально изучив его.
Джей делает глоток кофе.
— Естественно, нравится.
Что за бред. У него нет привычки спать с теми, кто ему неприятен.
— Я имею в виду, нравится по-настоящему, — не унимается Кэт.
Он шумно выдыхает, дергает ртом в полуулыбке-полугримасе и снова пожимает плечами.
— Он просто нравится мне. Просто. Ни «по-настоящему», ни как-то еще. У нас ничего серьезного. С ним весело. Мы друзья.
— Ну-ну, братец. Конечно. — Ее тон звучит, может быть, и бесстрастно, но брови явно не верят ему. Она ставит напротив него порцию тостов.
Джей еще никогда так не радовался отвлекающему фактору в виде двух маленьких липких ручонок, которые хлопают его по ногам. Он берет Ноа подмышки и усаживает к себе на колени. Ноа что-то счастливо лопочет и шлепает ладошками по столу так, что вилки звенят.
Джей отрывает от тоста корочку и, пока Кэт готовит овсянку, дает ему пожевать.
Кухонный стол покрывают крошки, мазки варенья и масла, лужицы кофе и сока. Так по-домашнему. Джею типа как нравится. Конечно, отчасти из-за того, что он в любой момент может передать Ноа Кэт.
Что он и делает, как только Ноа получает овсянку и решает размазать ее по столу.
Кэт садится и забирает Ноа к себе на колени, а Джей двигает к ней тарелку, чтобы она разбиралась с овсянкой сама.
— Он тебе нравится, — посмеиваясь, повторяет она.
Джей прожевывает кусок тоста.
— Помнишь, когда мы были подростками, ты так умело игнорировала меня, что половина твоих друзей не верили, что у тебя и правда есть брат? Хорошее было время…
— Ага. — Она подносит к ротику Ноа ложку овсянки. — А помнишь, как ты вырезал мои инициалы на новой садовой скамейке, чтобы мне влетело от папы?
— А помнишь, как ты разбила о мою голову зеркало? — дразнит ее Джей.
Кэт закатывает глаза.
— А какие нюни ты потом распустил!
Он смеется.
— Эй, ты сама разрыдалась, потому что решила, что тебе семь лет не будет везти! А я плакал лишь потому, что у меня из головы торчало стекло.
— Я тебя умоляю, — отмахивается она. — Шрамы это брутально и нравятся всем! Так что сказал бы лучше спасибо.
Он непроизвольно трет шрам — короткую, рваную линию на макушке, которая после стрижки стала видна. Его самого это не напрягает, а вот его мама сильно переживала, когда ему выбрили здоровенную лысину, чтобы наложить швы. Его отец только пожал плечами и несколько недель называл Джея монахом.
Воспоминание вызывает у Джея улыбку.
— Готова поспорить, Ник обожает твой шрам, — говорит Кэт, подвигав бровями.
Джей фыркает. Ник, скорее всего, вообще его не заметил. Если честно, у Ника большие проблемы с тем, чтобы поднять глаза выше кубиков его пресса.
— Он такой милый, — произносит она. — Я одобряю.
— Окей, вот твое одобрение мне точно не нужно, — говорит он. — И откуда ты знаешь, милый он или нет?
— Я услышала, как ты собираешься его отвозить. — Ноа хныкает, и Кэт начинает покачивать его на коленях. — И, возможно, подсмотрела в окно.
Джей думает о том, что теперь Ник сидит позади него на мотоцикле намного расслабленнее, чем в первый раз. Ему нравится сцеплять пальцы у Джея на животе и прижиматься к его спине. Это приятно.
— Да. Он милый.
— И он тебе нравится, — добавляет она, наставив на него ложечку Ноа. — По-настоящему.
— Серьезно? Опять начинаешь?
— Я и не прекращала, Джей, — усмехается Кэт.
***
Джей уезжает на мотоцикле за город. Милях в тридцати находится место, куда он часто приезжал вместе с отцом. Ничего особенного, просто берег реки, но он хранит множество воспоминаний о том, как они подолгу сидели вдвоем и просто общались.