— Ну ты даешь! — восклицает она, сражаясь с улыбкой. Проигрывает, у нее вырывается тонкий смешок. — О, господи, Ник!
Ник морщит нос и кивает. Его щеки начинают пылать.
— Угу, я даю.
Патриция прижимает к своему мощному бюсту ладонь, словно пытаясь удержаться от смеха.
— Ты ничего не делаешь наполовину, да? — Она поднимает руку, останавливая готовое сорваться с его языка извинение. — Было здорово?
— Ну… типа того. В том смысле, что если бы мне представился шанс повторить, то я, вероятно, не выбрал бы туалет и публичное унижение, но он супергоряч, — говорит Ник. — Просто огонь.
— О, да, — соглашается с томным вздохом Патриция. — Мне будет не хватать его зада.
Ник бочком подходит к ее столу.
— Кстати…
Патриция приподнимает бровь.
— Ты не могла бы дать его адрес? Мне типа как стыдно, что его тоже уволили. Хочется посмотреть, все ли с ним хорошо.
Патрицию раздирают сомнения.
— Ник, ты же знаешь, мне нельзя сообщать данные наших сотрудников.
— Конечно, — говорит Ник, — но ведь он уже не сотрудник…
— Ник…
— Ну пожалуйста. — Ник умоляюще закусывает губу.
По ее тяжелому вздоху он понимает, что она вот-вот согласится.
— Ладно, — говорит она наконец, барабаня пальцами по словарю. — Но, если кто-нибудь спросит, ты взял его сам, когда еще здесь работал.
— Конечно! — Ник так и сделал бы. Определенно. Если бы догадался.
— Личные дела хранятся в подсобке, — говорит Патриция, понимаясь. — Сейчас принесу.
Когда она уходит, Ник перемещается к своему бывшему рабочему месту. Он просидел за ним всего две с половиной недели, поэтому никакой индивидуальности придать ему не успел. Из его вещей здесь только несколько принесенных из дома карандашей, кружка с его именем и блокнот с ужасной поэзией, воспевающей задницу Джея. Ник забирает все это, потом играет со степлером — шлепает им по столу, заставляя бесцельно выплевывать скрепки. Их маленьким серебристым ножкам не за что уцепиться, только за воздух.
Когда Патриция, держа стикер с адресом, врывается в кабинет, он виновато роняет степлер на стол.
— Спасибо. — Ник делает беспомощный жест. — Это… с тобой было приятно работать.
— А тебе, откровенно говоря, больше никогда не следует доверять степлер, — отвечает она. — Удачи в колледже и удачно разобраться с Джеем.
Ник берет стикер и пытается почувствовать хоть какую-то ностальгию по времени, когда он целых две с половиной недели работал офисным клерком.
Нет.
Ничего.
В основном ему было скучно.
Хотя он выучил много новых интересных слов для игры в скрэббл, так что время было потрачено отчасти не зря.
— Спасибо, — произносит он снова и, блеснув напоследок улыбкой, выходит обратно на солнечный свет.
***
Джей Хэзенбрук живет на другом конце Франклина. Франклин, конечно, городок небольшой, но отец конфисковал у Ника машину, значит, в его распоряжении только велосипед. Сейчас лето, и жарко, и Ник, едва выехав в офис, успел свински вспотеть. И Ник знает границы своих возможностей, ясно? Он знает, что он коротышка, что у него волосатые пальцы ног, и что у его кожи бледный оттенок персика в сливках, который выглядит совершенно роскошно весь год — кроме лета. Летом Ник выглядит как недоваренный рак. Серьезно, будь у него хоть капля здравого смысла, он бы вернулся домой, позвонил Девону и упросил его подвезти.
Но Ник никогда не отличался здравым умом. К тому же, он собирается извиниться, а не пытаться кого-либо соблазнить. Верно?
Он рассовывает по карманам блокнот и кружку с карандашами, садится на велик и, сгорбившись над рулем, крутит педали так, словно хочет перегнать ветер.
Глава 4
Утром, когда Джей забредает на кухню, его сестра Кэтрин бросает на него косой взгляд.
— Разве ты не должен быть на работе?
Джей плюхается на стул и утаскивает с тарелки Ронни кусок тоста.
— Меня уволили.
— Эй! — возмущается Ронни, потом ахает. — Что?
— Меня уволили, — повторяет с набитым ртом Джей.
— Но, черт побери, почему?
Джею нравится Ронни. Он неплохой — лучше всех бывших Кэт, это уж точно. Они вместе три года. Старший сын Кэт зовет его папой, из-за чего на них периодически странно посматривают на детской площадке. Кейдену пять. У него голубые глаза, белокурые волосы и такая бледная кожа, что его надо намазывать кремом от солнца, даже если он просто выглядывает в окно. Ронни черный.
— Что случилось? — спрашивает Кэт, поднося ко рту Ноа, который сидит на высоком стульчике, ложку пюре. Он счастливо причмокивает.