– Ничего не скажу, пока. Но скоро поговорю об этом с Хлоей, – я развернулась и вышла из уборной.
Молча, повернулась к столику, но ничего не смогла с собой поделать и посмотрела на Тони с абсолютным обожанием.
Хлоя
После недели состояния зомби, сделала глубокий вдох и вытащила свою задницу с кровати. Бесцельно бродила вокруг дома, чувствуя как мне, на самом деле, холодно. Вошла в домашний кабинет Дома и засела в его кресле почти на час, уставившись в никуда.
– Все, Хлоя! Достаточно!
Мне было все равно, что громко разговаривала сама с собой. Я должна была выйти из состояния, в котором находилась. Приняла душ, оделась и спустилась вниз, где миссис Джей кормила обедом Энтони. Оба поприветствовали меня теплыми улыбками, а миссис Джей выглядела немного удивленной моим внешним видом.
После чашки кофе решила, что мне нужно сделать несколько вещей. Снова прогулялась вокруг дома, решив в это время, что не могла жить здесь, без Дома. И это был тот момент, когда начала принимать много решений. Села за стол Дома и написала список дел, которые должна сделать.
Три часа спустя, миссис Джонс зашла в кабинет с подносом с едой. Я тепло ей улыбнулась, и она вышла из комнаты. Зазвонил мой телефон.
– Алло?
– Миссис Фьорелло? – спросили глубоким голосом.
– Да, – нерешительно ответила я.
– Мадам, мое имя Анджело Боттичелли. Я – старший сотрудник адвокатской фирмы Боттичелли здесь, в Сиэтле, - он сделал паузу. – Мы представляем вашего покойного мужа, – пояснил он. – Не могли бы вы прийти в наш офис завтра утром для выполнения Последней Воли и Завещания мистера Фьорелло. Представителя его семьи также попросили о встрече.
– Эм... конечно. В котором часу, мистер Боттичелли?
– В девять?
– Хорошо, увидимся завтра в девять утра. Спасибо, – мы закончили разговор.
Даже не думала о требованиях закона, предъявленных из-за денег и недвижимости Дома. Я подписала брачный контракт перед нашей свадьбой, и точно не ожидала слишком многого от его воли.
На следующее утро отвезла Тони к Рони и поехала в адвокатскую фирму. Как только приехала, мне указали на комнату с большим овальным столом. Семья Дома уже сидела там. Его родители улыбнулись мне, когда я села. Аарон также присутствовал, что меня удивило.
– Спасибо всем вам за то, что пришли, – громко сказал Анджело, сидя во главе стола. – Сегодня мы обсудим последнюю волю мистера Фьорелло, – я почувствовала, как слезы начали формироваться в уголках глаз.
Сделала глубокий вдох и тихо села, слушая все, что Анджело должен был сказать.
Встреча закончилась, а я была в шоке. Дом оставил родителям свои итальянские активы, большую сумму денег для благотворительного фонда, и материнские драгоценности, которые хранились у него. Аарону он передал сорок пять процентов звукозаписывающей компании, а я унаследовала пятьдесят один процент. У меня перехватило дыхание, но Аарон быстро взял меня за руку и пожал ее. Дом, машины и активы в Сиэтле были моими, вместе с пятьюдесятью одним процентом его собственным капиталом предприятия. Это было приблизительно шесть миллионов долларов. Оставшиеся деньги были поделены между благотворительными и другими фондами, по его выбору.
Спустя три недели после прочтения завещания Дома решила связаться с риэлтором, чтобы продать особняк. Не могла там больше жить. Также начала искать другой дом около Сиэтла.
Что касается Лейбла, в основном позволила Аарону руководить им. Он всегда советуется со мной в принятии решений. Была удивлена, сколько всего узнала за тот короткий период, пока была замужем за Домом.
Прошло пять месяцев с того дня, как поняла, что Тони болен. Сначала просто за ним присматривала. Когда температура поднялась до ста четырех, позвонила доктору. Того же дня доктор осмотрел его и прописал антибиотики вместе с обезболивающими и жаропонижающими.
Две недели спустя у него все еще были проблемы. Температура упала, но теперь он жаловался на боль, когда ходил в уборную. Доктор сделал пару тестов и нашел камни в почках. Он прописал Энтони препарат, чтобы помочь организму справиться с этим, но камни продолжали увеличиваться, как и инфекции мочевых путей.
После месяца лечения, доктор, в конце концов, попросил меня более детально рассказать о моей медицинской истории и истории его отца. Мы обсудили все, о чем знала, а о его отце я знала крайне мало, и он открыто выложил все карты на стол.