Я подняла бровь.
— Возможно?
— Я воздержусь от окончательного заявления, пока не встречусь с ним лично. И я ожидаю, что это произойдет как можно раньше… верно?
— Верно, — рассмеялась я. — Что ты вообще так рано здесь делаешь? В какое время у тебя тестирование?
Она издала громкий стон.
— В час. Я здесь, потому что ты хотела снять свои косы. Помнишь? Я больше не могу повторять материал перед тестами, поэтому я здесь, чтобы помочь себе, помогая тебе. Будем смотреть телевизор, и расплетать твои косички до самого моего отъезда.
— Отлично. Но, мне нужно для начала принять душ и почистить зубы.
Дэвон наморщила нос.
— Фу. Иди, помой свою маленькую пусечку. Пойду в магазин, возьму что-нибудь на завтрак и вернусь.
Я задумалась о завтраке.
— Ох, куда пойдешь?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Чего ты хочешь?
Хммм.
— Ооо, — сказала я, щелкая пальцами. — Тебе определенно нужно заглянуть в…
— Налетай, — сказал я, поставив тарелку с едой на стол перед племянницей. Мы заехали к маленькому фургону с едой, где подавали вафли с необычными начинками. Мне нравилось это место. Учитывая службу в армии, а затем реабилитацию, я не очень много времени проводил с Бриэль, так что она не очень хорошо меня знала. Сначала она не была впечатлена мной. Но первая же поездка к этому грузовику с едой (а она никогда не бывала там раньше), и все. Она сразу же начала тепло относиться к дяде Джею.
Минусом было одно: теперь она ожидала, что каждый раз, когда мы будем видеться, будем заезжать и есть вафли.
И, ну… она была восхитительна, поэтому очевидно, что мы так и делали.
— А я могу взять тарелку, дядя Джей?
Я покачал головой, глядя на Джастина, сидящего на диване, откинув голову на подушки.
— Не-а. Ты не такой милый, как она, — сказал я.
Бри накинулась на покрытые беконом вафли, на которых было больше сиропа, чем она, вероятно, могла съесть. Телевизор был включен, показывая какое-то красочное мультяшное дерьмо с пони, которое она захотела посмотреть, поэтому я пошел в гостиную и сел напротив Джастина.
— Что с тобой случилось? — спросил я. — Я ожидал, что ты свалишь отсюда, как только ее завезешь. Я думал, у тебя сроки горят.
— Так и есть, — простонал он. — Я тянул так долго, потому что ненавижу эту чертову книгу.
Мои глаза широко распахнулись, а затем устремились к Бри, которая была в блаженном неведении относительно нашего разговора.
— Что ты имеешь в виду?
— Именно то, что сказал. Я бы даже не писал ее, если бы у меня не был подписан контракт на эту серию. Все еще не могу поверить, что умудрился подписать контракт с этими клоунами на четыре книги.
— Этого не случилось бы, если бы ты завязал с Тони.
— Эй, — протянул Джастин, садясь. — Что ты сказал?
Я усмехнулся.
— Я сказал, что этого не случилось бы, если бы ты завязал с Тони.
Джастин закатил глаза, затем опустил голову.
— Я не хочу слышать это дерьмо.
— Хорошо, что я не говорил то, что ты хотел услышать. Тони была добра к тебе и…
— «Добра ко мне»? Нет, это из-за моих книг, что попали в списки бестселлеров, и Тони это поняла. Я сделал то, что должен был сделать для своей карьеры.
— И посмотри, где ты сейчас! Жалуешься, что твое издательство думает, что владеет тобой. Из-за своего «великолепного» агента ты застрял в дерьмовой сделке и должен закончить эту тупую серию.
— Тупую? Серия не тупая.
Я поднял бровь.
— Серия вроде как тупая. Эта серия — единственные тупые книги, которые ты написал, но…
— Но она не тупая.
— Она определенно тупая.
Джастин нахмурился.
— Вот дерьмо, — простонал он. — Да, серия — тупая. Вот почему я не хочу писать эту последнюю тупую книгу. — Он несколько секунд смотрел в пространство, а затем покачал головой. — Я должен был послушать Тони.
— Да, — кивнул я, смотря, как он удрученно встает. — Определенно должен был.
Я тоже встал, наблюдая, как Джастин отправился на кухню, чтобы попрощаться с Бри. Он обожал эту маленькую девочку. И как бы сильно я не наезжал на него по поводу выбора, который он когда-то сделал в своей карьере, я точно знал, что он это сделал ради нее. Он попрощался с Бри, поцеловал в лоб, а затем пошел со мной к входной двери.
— Позже, я хочу услышать о том, где ты провел ночь, — сказал он, хлопая меня по плечу. — Ты и Папс.