Выбрать главу

- Кто там? - послышался недовольный голос Зинаиды Витальевны. 

- Матвей! - строго отчеканил я. 

- Матвей Степанович? - удивилась она, меняясь в голосе, открыв двери, - Что Вы здесь делаете? 

- Мне нужно с вами поговорить. 

- О чем? 

- Разрешите пройти? 

- Да-да, конечно. 

Она отошла в сторону, пропуская меня. Обстановка в доме была более, чем скромная: в небольшом коридорчике, где я сейчас находился, ничего, кроме железной вешалки для одежды и старого, потасканного жизнью пуфика, не было. На кухне, куда отвела меня Зинаида Витальевна, не смотря на дешевую обстановку, было довольно уютно: окно прикрывала полупрозрачный белый тюль в красный горошек, который гармонично смотрелся со стоящей на подоконнике в красном горшке розой. Небольшой прямоугольный кухонный столик стоял в самом дальнем углу. По центру стола стояла плетенная корзинка со свежевыпеченными булочками с корицей, аромат от которых до сих пор витал в воздухе. 

Я присел на табурет, в то время как Зинаида Витальевна наливала мне чай. 

- Что-то случилось? - спросила она, подавая мне кружку и садясь напротив меня. 

- Да. Мне нужно с вами поговорить о том утре, когда я попросил вас не отпускать из моего дома девушку. 

- Я же вам все рассказала, - ответила она, при этом опустив взгляд в пол. 

- Можете меня больше не обманывать, - спокойно сказал я, - Лиса мне все рассказала. Единственное, для чего я сюда приехал, это узнать, почему Вы ей сказали, что я решил вернуться к жене? 

- Я? - она наигранно удивилась. 

- Да, вы, Зинаида Витальевна! У меня нет времени, чтобы умолять вас рассказать мне правду. Или же вы мне говорите, что и почему тогда произошло, либо же ищите новую работу. А я, в свою очередь, постараюсь сделать так, чтобы вы ее не смогли найти! 

- Матвей Степа... 

- У вас есть только один выход - сказать мне правду! - перебил ее я. 

- Хорошо, - на выдохе сказала она, понимая, что другого ей ничего не остается. 

- Слушаю, - я отхлебнул немного чая из кружки и с интересом посмотрел на Зинаиду Витальевну.  

- Это была идея вашей супруги, она позвонила мне, когда вы ждали ее в машине. Нина попросила меня сказать той девушке, что вы решили остаться со своей женой, а с ней просто поигрались, как и со многими другими. 

Сказанное горничной, все расставило по своим местам. Она не выбирала Кузнецова, нам просто в очередной раз помешали быть счастливыми! Так же, как и я, она всего лишь нашла с кем забыться. 

- Вам-то зачем это понадобилось?! - злобно произнес я. 

Сейчас у меня было лишь одно желание: придушить горничную и Нину. 

- У меня был ряд своих причин, чтобы так поступить, - еле слышно ответила Зинаида Витальевна. 

- Каких?! 

- Нина была в курсе, как со мной обошелся сын со своей невесткой, и воспользовалась моим плачевным положением.

- Зинаида Витальевна, - злобно процедил я, - прекратите описывать мне картину происходящего отрывками. Я жду от вас полный, развернутый ответ. 

- После нового года, мой сын, под действием своей жены, выгнал меня из квартиры. Если попросилась у вашего отца на пару месяцев пожить в вашем доме, на что он согласился. Нина знала о моем положении, и когда она позвонила мне тогда утром, то взамен предложила купить домик недалеко от города в качестве благодарности за молчание. Из-за безвыходности мне пришлось согласиться, тем более я не думала, что вы настолько будете переживать уход той девушки. Мне безумно стыдно за то, что я так поступила. 

Лицо женщины покраснело, а глаза наполнились слезами. Всю ту злость, что мне так люто хотелось выплеснуть на Зинаиду Витальевну, улетучилась. На смену ей пришла жалость и сострадание. Порой отчаяние толкает и не на такие поступки. Уж мне ли не знать. 

- Спасибо за правду, - я встал из-за стола и направился к выходу.

- Вы меня теперь уволите? - задала она вопрос. 

- Нет. Но попрошу лишь об одном, не говорите никому о нашем разговоре. Договорились? 

- Да, конечно, - она встала из-за стола, - спасибо вам, Матвей Степанович. 

Я вышел из дома, переполненный желанием вернуть себе украденную у меня жизнь. Я всегда знал, что счастье просто так никому не дается, но, пожалуй, мне оно достанется посложнее, чем многим.