- Как разводишься? - пуще прежнего удивилась Даша, пропуская меня в квартиру.
- Привет, - у входа в спальню стоял в одних пижамных штанах Илья.
Я махнула ему в знак приветствия головой. Непонятное спокойствие даже меня начало настораживать. Где все мое негодование? Где всплеск эмоций?
- У нас проблемы с Сеней.
- Что-то серьезное?
- Он изменил мне.
- Что? - Дашка, споткнувшись о собственную ногу, упала на пол, - Врешь?
- По мне видно, что я вру?
Даша замолчала, не зная, что же сказать в этот момент.
- Можно я у тебя месяц поживу, пока не найду квартиру?
- Конечно! - без замедлений ответила она, - А где Софи?
- В садике. В шесть заберу ее.
- Чай будешь?
- Нет, можно я побуду одна?
- Конечно, пошли.
Она взяла меня за руку, словно я была немощной, и повела в зал. С того момента, как в девятом классе мы с ней сдружились, она стала для меня сестрой. Родственной душой, понимающей с первого слова. Без нее бы я давно уже сломалась.
Я легла на диван и постаралась ни о чем не думать. Но перебороть дурные мысли оказалось выше моих сил. Перед глазами был Сенька с этой блондинкой, а после сменилась картинка на Матвея, целующего Нину. Два мужчины в моей жизни, два вечных соперника в моем сердце. Оба - отпетые негодяи и предатели.
Он хоть любит ту девушку? За зря ли он меня предал? Просто за минутное желание или за безумное чувство любви? Господи! Я ненавижу мужчин! Они - истинное зло!
Дня три я провела в таком состоянии - ни живая, ни мертвая. Вроде бы в сознании, но абсолютно ничего не чувствующая. Сеня предстал в моей фантазии в образе дементора, высосав из меня все хорошие воспоминания, оставив лишь невыносимо гнетущую пустоту.
Под конец третьего дня не выдержала Мамаева. Она в приказном тоне велела мне отвезти Софи до родителей, так как те на выходные планировали ехать на дачу.
Поцеловав свою дочурку, я вышла на улицу к Даше для получения дальнейших распоряжений. Сейчас я действительно была похожа на того солдата, которому что не скажи - всё выполнит. Вот только души во мне не было, улетела она от этого проклятого тела.
- В бар! - жестким голосом заявила Даша.
В баре, сев за барную стойку, она заказала нам по двойной порции виски.
- Я думала выпить что-нибудь полегче, - впервые за эти дни Даша застала меня врасплох.
- Полегче?! - возмутилась Мамаева,- Подруга, тебе нужно до чертиков нажраться, чтобы всю обиду наружу выпустить! Иначе она просто сожрет тебя изнутри.
Послушав Дашу, я залпом выпила рюмку. Горло сразу же загорелось и я, схватив горстку орешков, принялась их быстрее жевать.
- Господи, какой ужас! - воскликнула я, впервые за долгое время проявив хоть какие-то эмоции.
- Вот видишь, - заявила Даша, довольно улыбаясь, - ты уже пошла на поправку.
Бармен только и успевал нам подливать виски. После пятой рюмки я стала болтать без умолку, всё о чем думала, и что меня так угнетало.
- Ну и что, что Сенька тебя предал, - язык у Даши уже заплетался, - на нем ведь свет клином не сошелся. Смотри сколько парней.
Она обвела рукой помещение бара, показывая на посетителей.
- Что если я уже влюб-ИК-лена, - прикрывая рот, прошептала я Даше, боясь, что кроме нее меня может еще кто-то услышать.
- Струнов! - воскликнула подруга позабыв о рамках приличия.
- Не ори! - прошипела я.
- Бармен, нам еще по двойной, - весело заявила Даша,- такой ты мне, Лиса, нравишься больше.
- Пьяной?
- Искренней!
Выпив еще пару-тройку рюмок, у меня неожиданно проснулась храбрость и какое-то странное чувство нарваться на неприятности.
- Я знаю, что сделаю! - уверенно заявила я.
- И что же?
- Вызывай мне такси! Я еду к Струнову.
- Да ну нахрен! - возликовала Даша, - Не уж то ты решилась?!
- Звони, или я передумаю!
Через двадцать минут я уже стояла у подъезда Матвея. Чертов домофон всё никак не желал пустить меня в подъезд. Но удача сегодня была на моей стороне. Входная дверь открылась и оттуда вышла молодая светловолосая девушка. Слегка пошатываясь, я зашла в подъезд и направилась к лифту. Перед дверью Струнова я в очередной раз прорепетировала свою речь, и с пятой попытки все же попала на кнопку звонка. Дверь раскрылась и передо мной предстал улыбающийся Матвей. Но улыбка резко сменилась на удивление.