— Боже, Ал, до чего я бестолковый.
Чтобы не отвечать, Алекс вертела в руке стакан, высматривая мыльные разводы.
Мэтт все еще стоял в дверях позади нее, но вдруг сделал шаг и погладил ее по руке:
— Я просто не знал, как рассказать тебе. Думал, будешь кипятиться.
Отметив плавный переход от «я думал, что уже говорил» к «я не знал, как рассказать», Алекс сняла резиновые перчатки и шлепнула их на сушилку для посуды. Она обернулась к Мэтту:
— Я буду кипятиться?
Мэтт поманил ее к себе и обнял за талию:
— Разумеется, вполне справедливо кипятиться, — он поцеловал ее в лоб. — Даже праведно кипятиться, я бы сказал. А не сходить с ума, как некоторые.
Это не предвещало ничего хорошего.
— Продолжай.
— Ты знаешь, я не встречал Рождество со Скарлетт с тех пор, как мы с Клэр расстались.
Алекс кивнула:
— Скарлетт приедет на Рождество к нам? Было бы неплохо.
— Не совсем… Клэр хочет, чтобы мы вместе поехали куда-нибудь на уик-энд.
Алекс помолчала, чтобы осмыслить как следует:
— Мы вместе?
— Да, вместе. Ты и я. Она и Патрик. И Скарлетт — наш почетный гость.
Алекс уставилась на Мэтта. Жестом она пригласила его сесть за стол. Это был не тот разговор, который можно вести стоя в дверях. Ей вообще не хотелось говорить об этом, но раз уж пришлось, то для начала было бы неплохо сидеть с Мэттом лицом к лицу.
— Есть такой туристический парк в Северном Йоркшире — «Хэппи Форест», — Мэтт оперся на спинку стула, как будто не мог усидеть на месте. — На Рождество они из кожи вон лезут, чтобы устроить праздник. Олени в гирляндах, искусственный снег. Эльфы Санта-Клауса бродят по лесу и распевают рождественские песни.
Алекс посмотрела на полку с винами, но заставила себя отвести взгляд. Она старалась не раздражаться. Злость — первый шаг к потере здравомыслия, а это — личное и профессиональное поражение.
Она присела на стул, и тот скрипнул.
— В это Рождество? Ты хочешь сказать, уже через месяц?
Мэтт опустился на стул рядом. Он взял ее ногу в пятнистом носке и положил себе на колени.
— Мы ведь обсуждали это, разве нет? — он погладил ее ступню. — Как здорово будет, если Скарлетт проведет Рождество вместе со мной и с Клэр.
— Но мы не обсуждали это так, не обсуждали это всерьез.
Мэтт посмотрел на ее ногу.
— Разве?
— Мы просто хвастались друг перед другом, какие мы взрослые и ответственные люди. Это был несерьезный разговор.
— Для меня — серьезный.
Алекс почувствовала, что сердце ее смягчилось. Милый Мэтт, он думал, что эта идея — действительно хорошая. Мэтт, который в свои тридцать восемь наконец смирился, что не станет знаменитым диджеем. Который недавно купил себе скейтборд и уверял, что построит во дворе площадку для скейтбординга (Алекс даже не возражала, зная, что до этого дело все равно не дойдет).
Мэтт, который думал, что разговор будет не таким трудным, если гладить Алекс по ноге.
Она опустила глаза:
— Мы хотели разве что поужинать вместе. Я уверена, мы не говорили о том, чтобы провести совместно целый уик-энд, — Алекс продолжала разглядывать свои ногти. — Клэр не может всерьез полагать, что это хорошая идея. Она же умная женщина.
— Она говорит, мы поладим. Ты ей нравишься.
— Она мне тоже, — торопливо сказала Алекс. И тут же спросила: — Ты сказал ей, что я согласна?
Мэтт, казалось, полностью сосредоточился на ее ноге. Он наклонил голову, и челка закрыла его лицо.
«„Шторы“, — подумала Алекс. — Так называли эту стрижку в начале девяностых. Тогда она больше подходила эпохе — и возрасту людей, которые ее носили».
— Прости, мне казалось, мы уже обсуждали поездку. Извини. Можем придумать предлог и отказаться. Работа. Семейные проблемы, — Мэтт вопросительно поднял глаза. — Смерть бабушки?
— Я спрашиваю, сказал ли ты ей, что я согласна? Мэтт виновато улыбнулся.
— А что думает Патрик? Разве он не собирался встретить Рождество в Ноттингеме со своими детьми?
— Они уже подростки. Клэр говорит, они его терпеть не могут.
Алекс вдохнула поглубже:
— Так что же? Поездка уже забронирована?