Побалуйте себя комфортом и уютом «Хэппи Форест» — и вам не захочется возвращаться домой.
* В декабре ярмарка будет закрыта на ремонт. Просим извинения за доставленные неудобства.
16
Пятница, 22 декабря
ДЕНЬ ВТОРОЙ
На рассвете Патрика разбудил громкий щебет. Казалось, сотни пернатых уселись под окном и истошно кричали.
Разумеется, лес принадлежит птицам, и они вправе чирикать, когда захотят. Но как люди, живущие за городом, умудряются спать?
Патрик посмотрел на Клэр. Та мирно посапывала, прикрыв глаза рукой.
Патрик натянул спортивный костюм и вышел на пробежку. Он побежал к озеру, прямо сквозь стаю сидевших на траве птиц. Те разбегались и взлетали, крича и хлопая крыльями.
Пробегая мимо площадки для мини-гольфа, он увидел рекламный щит. На фотографии отец показывал дочке, как закатить мяч под крыло мельницы.
Сосредоточенный взгляд девочки вызвал у Патрика воспоминания: декабрьский день пять лет назад, когда он учил Эмбер одному карточному фокусу. Как внимательно она смотрела и слушала. Как она надулась от гордости, наконец «угадав» карту.
Он ни разу не играл в гольф с Эмбер и только сейчас это понял. Уже поздно? Захочет ли Эмбер, чтобы Патрик показал ей, как забивать мяч под мельницу, или кто-то другой уже научил ее этому?
Патрик хотел бы поехать с Эмбер и Джеком в местечко вроде этого. Но ведь они уже подростки. Неужели и эта возможность упущена?
Патрик ускорил бег по извилистой дорожке, ведущей на спортплощадку.
Как только он вернется в город, поищет подходящее поле для мини-гольфа и сводит детей поиграть. Или даже поведет их на настоящий гольф.
Он пробежал мимо пещеры Санта-Клауса. Мимо замаскированной беседки, где стояли коротышки в костюмах эльфов, окутанные клубами сигаретного дыма.
Он подумал о Николь. Она буквально в двух шагах от него, сейчас, после стольких лет.
Он поступил очень глупо. Конечно, Клэр ничего не подозревала. А Николь даже не знала, что он здесь. Ничего плохого не случилось. Почему же тогда где-то глубоко внутри он чувствовал себя виноватым?
Он может просто избегать Николь и ее детей все оставшиеся дни. И никто ничего не узнает.
Да, так он и поступит.
Патрик добежал до площадки для стрельбы из лука и перешел на трусцу. Он окинул взглядом поле и круглые мишени, выстроенные в разноцветную шеренгу.
Потом развернулся и побежал в сторону «Мишкиной тропы».
Странно было прошлым вечером видеть, что Мэтт и Клэр общаются так непринужденно. Когда Патрик впервые встретил Клэр, ее, казалось, просто воротило от Мэтта.
Что же изменилось?
Патрик познакомился с Клэр на официальном ужине в четырехзвездочном отеле неподалеку от аэропорта Ист-Мидландс — три года тому назад, за год до того, как они стали встречаться.
Патрик не ждал многого от этого ужина. Он приехал туда исключительно по поручению Фрэнка, главы адвокатской конторы.
За несколько дней до этого Фрэнк созвал совещание.
— Знаю, о деньгах говорить у нас не принято, — сказал Фрэнк. — Но грядущие годы — решающие для юридической отрасли. Мы больше не можем сокращать накладные расходы, так что пора нам обсудить маржу.
Маржа. Это было что-то новенькое — адвокаты, заговорившие на языке экономики. В последние годы люди его профессии пытались стать более прагматичными. Респектабельность и интеллект выходили из моды и уже не привлекали клиентов, нужно было искать другие способы продавать себя: подписывать соглашения с преференциальными поставщиками, работать по фиксированным коммерческим ставкам и делать другие вещи, которые Патрик считал вульгарной мелочностью, если речь шла о Законе.
— Мы должны стать более гибкими, — заключил Фрэнк, — иначе так и не научимся бежать в ногу с волками.
Пытаясь «бежать в ногу с волками», что бы это ни значило, Патрик и прилетел на встречу корпоративных адвокатов, жертвуя выходными, лишь бы найти новых клиентов. Патрик знал, чего ждать от этого вечера: он будет пить шампанское, говорить о пустяках с людьми, с которыми у него нет ничего общего и которые, уж конечно, не умеют соблюдать дистанцию в общении.
Но именно тем вечером, когда Патрик вошел в ничем не примечательный вестибюль отеля, он впервые увидел Клэр. Точнее, ее зад.
Клэр стояла, опершись на стойку регистрации, рядом с замысловатой вазой, из которой торчали выкрашенные черным спреем цветы. Она стояла выпятив бедро, и молния на юбке была натянута; ткань облегала точеные икроножные мышцы.