Очевидно пораженный услышанным, Драгасакис попросил меня подготовить проект в письменном виде, а Алексис с Паппасом, похоже, радовались шансу получить драгоценное время на организацию выживания страны после конфликта с кредиторами. Не прошло и двух суток после моего возвращения в Остин, как я отправил Паппасу десятистраничный документ, предназначенный для Алексиса и Драгасакиса.
Давайте перенесемся на четыре месяца вперед, в март 2015 года, на заседание кабинета СИРИЗА с Алексисом на посту премьер-министра. Изложив свою оценку конфронтации с «Тройкой», которая начала мстить в первый же день после выборов, как и ожидалось, я представил законопроект, который мое министерство направило в парламент: проект завершения гуманитарного кризиса через выделение дебетовых карт тремстам тысячам семей, проживающим ниже черты бедности; на каждую карту предлагалось начислять несколько сот «кредитных» евро ежемесячно для удовлетворения основных потребностей людей.
– Эти карты – лишь начало, – прибавил я. – Вскоре они заменят собой удостоверения личности и обеспечат основу системы платежей, которая будет функционировать параллельно банковской.
Объяснив, как будет работать эта система, я перешел к описанию ее многочисленных преимуществ: она обеспечит правительству свободу финансового маневра, поддержит бедных, не принуждая их к унизительному использованию купонов, а также – прежде всего – подаст «Тройке» сигнал о том, что Греция располагает платежной системой, позволяющей нашей экономике функционировать даже при закрытых банках. В завершение я отметил, что, если «Тройка» вознамерится изгнать Грецию из еврозоны, о чем министр финансов Германии грезил многие годы[92], эту же платежную систему можно переориентировать на новую валюту одним нажатием кнопки.
Когда заседание кабинета закончилось, большинство присутствовавших министров подошли ко мне, выражая свое одобрение; одни хлопали по плечу, другие обнимали меня и говорили, что я подарил им надежду.
Пять месяцев спустя, после моей отставки, пресса принялась критиковать меня за вступление в жесткие переговоры без «плана Б» в кармане. Много дней подряд меня высмеивали в средствах массовой информации не только оппозиционные политики, но и многие депутаты от СИРИЗА: якобы я сунулся в логово льва, не представляя, что делать, если греческие банки закроются. Я ждал, что Алексис или кто-то другой из министров выйдет к людям и поведает им правду. Ожидания оказались напрасными. Тогда, в ходе телеконференции, организованной Дэвидом Маршем, представителем Официального форума денежных и финансовых институтов, я, отвечая на вопросы о том, почему провалились переговоры греческого правительства с ЕС и МВФ, подробно изложил свои предложения по поводу системы параллельных платежей.
Вообще-то обсуждение планировалось вести в соответствии с правилами Чатем-хауса[93], когда участникам разрешено цитировать других, но не допускается раскрывать источники цитирования, однако это правило было проигнорировано. Полную запись моего выступления вскоре опубликовали. Сразу же те самые журналисты и политики, которые высмеивали меня за отсутствие «плана Б», ринулись обвинять меня в проступке, прямо противоположном первому. «Тайный план Варуфакиса по «Грекситу» раскрыт!» – вот типичный газетный заголовок тех дней; из материалов прессы следовало, что я прятался за спиной Алексиса, стряпая дьявольские козни по выходу Греции из еврозоны. Чередой шли телефонные звонки, в которых мне угрожали уголовным преследованием. Более того, сейчас, когда я пишу эти строки, парламент Греции намеревается обвинить меня в государственной измене за организацию «тайного заговора» против премьер-министра Ципраса.
Для меня честь и повод для гордости то обстоятельство, что сторонники и чирлидеры «Тройки» в Греции используют всякую возможность сделать мне гадость. Их нападки я воспринимаю как знак отличия, которым меня наградили за твердое «нет» их требованиям на заседаниях Еврогруппы. Увы, тот факт, что бывшие коллеги по кабинету, те самые люди, которые восхищались мной и расхваливали предложенную мной систему параллельных платежей, либо притворяются, что никогда не слышали о ней, либо присоединились к ее дезавуированию, наполняет мое сердце грустью.