Волянюк потянулся к фотографии жадно, всматривался долго И напряженно. Возвратил с сожалением и сказал, будто жаловался:
— Нет, не знаю и не встречал.
Пока Хаблак допрашивал шофера, Стефурак успел организовать понятых. В их присутствии составили акт, машину с алюминиевым листом отправили в Косов, и Хаблак предложил Волянюку:
— Хотите нам помочь?
— Рад стараться, но чем могу? — Волянюк угодливо усмехнулся.
— Поедем с нами в Коломыю. Поговорим с Дуфанцом. Думаю, увидев вас, не станет запираться.
— Поеду. — Волянюк решительно надвинул на лоб скомканную кепку. — И скажу Николаю — чего уж отказываться?..
Манжула умел выбирать агентов по сбыту алюминиевого листа: дом Дуфанца стоял на самом выезде из города, отдельно от других, по соседству то ли база какая-то, то ли склад за высоким забором — к машинам тут привыкли, и никто не обращал внимания на то, что во двор к Дуфанцу заворачивали груженые автомобили. Тем более Дуфанец работал на строительстве, ежедневно приезжал на грузовике обедать, да и вообще машина часто оставалась на ночь у него.
Обо всем этом рассказал Волянюк, пока добирались до Коломыи. Впереди Стефурак с Хаблаком, на заднем сиденье Волянюк с лейтенантом.
в Косове как? — поинтересовался Стефурак. Листовой алюминий не иголка, а у вас была фактически перевалочная база.
— Соседи считали, что я сарай под склад сдаю лесоторговой базе. Я же тот слух и пустил.
— А участковый инспектор?
Волянюк презрительно хмыкнул.
— Он у меня поллитру пил. В первый раз я пригласил, потом сам повадился. Захочет выпить на дармовщину — ко мне.
— Алюминий видел?
— Почему ж нет?
— И не поинтересовался?
— Спрашивал. Я ему то же самое: лесоскладовский, мол.
Хаблак почувствовал, как у него запылали от гнева щеки. Под носом у инспектора творились махинации, и не один месяц, а тот — за пол-литра…
Засопел тяжело. Стефурак понял его и, желая успокоить, положил руку на плечо.
В Коломыю приехали, когда начало светать. Усадьба Дуфанца — за высоким, окрашенным зеленой масляной краской забором, а напротив действительно склад. Калитка заперта, но Волянюк подергал за какую-то хитрую проволоку, видно, звонок в доме разбудил хозяина — залаял пес, но сразу же умолк, калитка открылась и выглянул заспанный человек в майке, попятился, увидев Волянюка в сопровождении незнакомцев, небось хотел захлопнуть калитку перед носом, но Стефурак не дал. Оттер Дуфанца плечом и проскользнул во двор.
— Милиция! — сказал он. — Спокойно, Дуфанец, без эксцессов, я же сказал: мы из милиции.
Хозяин глянул на Волянюка с укором:
— Поймался, дурачок? И ко мне привел?
— А к кому же? Машина твоя, никуда не денешься.
— Моя, — согласился Дуфанец как-то покорно. — Выходит, доигрались… Так прошу… — Отступил от калитки. — Делайте свое дело.
Хаблак быстро огляделся: усадьба сплошь обнесена забором, удирать некуда. Спросил, успокоившись:
— Кто-нибудь из посторонних есть?
— Нет, только сын и жена.
— А этот, — щелкнул пальцами Хаблак, — ну который теперь вместо Манжулы?
— Степан Викентьевич?
—
Так он же не у меня.
— А где?
— У меня ему неудобно.
— В гостинице?
— Нет, тут недалеко, у Коржа. Через три дома за углом.
— Быстрее, — не очень вежливо подтолкнул Дуфанца Хаблак, — быстрее к машине, покапаете, где живет Корж.
Они оставили Волянюка с лейтенантом во дворе, приказав не выпускать никого из дома, и помчались к дому Коржа. У того калитка оказалась незапертой. Дуфанец поднялся на крыльцо, постучал громко и назвался. Из дома откликнулись, дверь открыла женщина.
— А Фома? — спросил Дуфанец. — Где он?
— Еще вечером уехал.
— Где Степан Викентьевич?
— Так вместе же и поехали.
— Куда? — вмешался Хаблак.
— Разве я знаю! Сели в «Москвич» и поехали.
— Когда?
— Я же говорю: вечером.
— Точнее?
— Около одиннадцати.
У Хаблака мелькнула догадка.
Когда выехал Волянюк в Косов? — спросил у Дуфанца.
— Также около одиннадцати.
— Считаешь, Степан Викентьевич следил за Волянюком? — вмешался Стефурак.
— Наверняка. Телефон есть? — обернулся к хозяйке.
— Прошу — Она уступила дорогу.
Хаблак пропустил вперед Дуфанца со Стефураком, незаметно сжал старшему лейтенанту локоть, и тот лишь кивнул, подтвердив, что сигнал принят. Пока Хаблак связывался с дежурным по отделению милиции и вызывал оперативную группу, Стефурак как будто из простого любопытства заглянул в комнаты. В одной спал ребенок, в гостиной на диване было постелено, но, видно, никто не ложился: одеяло и подушка не смяты. Значит, хозяйка не солгала, и Корж действительно отправился со своим постояльцем наблюдать за машиной с алюминием.