Пока мы идем по длинному коридору личного крыла наследника трона и его семьи, перед глазами проносится казнь Джефферсона. Сцена, балкон над ней, я с пистолетом, выстрел, а в голове рождается план. Хорошо, уважаемый принц, хотите сделать из меня палача? Пожалуйста. Хотите доверить мне пистолет перед толпой людей и кучей камер? Ваше желание для всех закон. Вот только стрелять в Алистера я не стану.
Глава 1. Капитолина
Круглый зал с окнами почти до пола, массивные резные двери с разных сторон. Красный ковер в самом центре, ровно под столом и креслами для высокопоставленных представителей разных стран. Таблички с именами и названиями на непонятных для меня языках. По стене на расстоянии метра друг от друга расставлены стулья с мягкими сиденьями и спинкой, витиеватыми ножками, специально для спутников представителей. Каждый был занят, свободных мест нет. Огромная хрустальная люстра на потолке ровно в центре комнаты, угрожающе нависла над столом. На протяжении всех заседаний, я сидела на своем стуле и представляла, как эта люстра срывается с потолка и падает, разбиваясь в дребезги. Люди за столом вскакивают с мест, начинается паника, вбегает охрана. Только этим и удавалось развлекать себя и не уснуть на длинных и бессмысленных заседаниях.
С самого начала, когда мне объявили, что сопровождать Императора на саммит буду я, для меня оставалось загадкой – почему именно я? Мои познания в интернациональном языке были настолько скудны, что кроме “Здравствуйте” и “до свидания”, я не знала ровным счетом ничего. Единственным разумным объяснением казалось только то, что сам личный помощник Императора должен был остаться для оказания помощи наследному принцу, а отпускать единственного, кто действительно был бы здесь на своем месте – он не захотел. На Лорда Алистера и так сваливали кучу работы, которую никто другой делать просто не хотел, и если послать его – Графу Юрию пришлось бы либо самому ее делать, либо переделывать после других сотрудников.
Вот так, сидя часами в круглом зале и слушая непонятную для меня речь представителей разных стран, я старалась не подавать виду, что вообще ничего не понимаю. Для нас – сопровождения, наушник с переводчиком не предусматривался, предполагалось, что мы тут исключительно в роли прислуги или секретарей. Остальные люди, что так же сидели на стульях у стены, наблюдали за происходящим с интересом и удивлением, ну да, они скорее всего знают язык, на котором ведется саммит, а не как я.
Выражение лица Его величества Императора Анатолия всегда оставалось каменным и безразличным. Он старался не показывать окружающим людям свои истинные эмоции, что было правильной позицией. Голова мужчины сейчас забита далеко не тем, чем должна. В последнем известии из дома Граф Юрий сообщил о том, куда отправили Рейнхарда и в чем его прилюдно обвинили. Для Императора – это стало настоящим ударом, а лишение третьего сына титулов за озвученное преступление, не в какие рамки не шло. В столице творился какой-то хаос, а у него сейчас не было возможности взять решение проблем в свои руки.
По договоренности сторон, в здании, где проходил саммит, проживали представители стран и мы в том числе, и в радиусе пяти километров от него, не работали никакие средства связи. Это было сделано, дабы предотвратить все возможные теракты. Чтобы связаться с кем-то – требовалось отъехать за пределы глушилок, а самим представителям стран и тем более Императору Российской Империи покидать пределы здания было запрещено ради их же безопасности. Сообщения передавались через нас – людей сейчас сидевших на стульях возле стены и других помощников, оставшихся в покоях. Они порой носились туда сюда, отправляя и доставляя сообщения.
Чтобы покинуть здание требовалось оформить разрешение и пропуск, что отнимало половину дня из-за сбора различных согласований служб безопасности. Помимо этого, конкретно у нас туго оказалось с транспортом. Ведь его не предоставляли, своего у нас не было, только самолет, из-за чего приходилось идти пешком. Собрав все эти факторы, Императором было решено максимально сократить количество таких походов, а следовательно и сообщений. Теперь, получив последние вести из дома, он определенно жалел о принятом решении.