Когда обсуждение на непонятном для меня языке стало более активным, кто-то даже начал повышать голос и выкрикивать с места, я догадалась, что мы снова уйдем из этого зала нисчем, а значит, не сможем отправиться домой в ближайшие пару дней, пока не будет назначено новое заседание. Ну не могли эти люди прийти к единому мнению и решению, всегда находился кто-то, не согласный, из-за чего им приходилось прерываться, расходиться по комнатам и составлять новые соглашения, придумывать варианты предложений и договоров.
Заседание закончилось на довольно повышенных тонах и не очень приятной ноте. Один из участников поднялся, попрощался и покинул зал. Я это поняла, потому что знала, как звучит фраза “до свидания”. Его примеру начали следовать и остальные представители стран. Когда со стула поднялся Император Анатолий, я поспешно встала и последовала за ним, игнорируя взгляды, брошенные нам вслед. Всю дорогу до выделенных покоев мы молчали. Охрана обступила Императора и двигалась на положенном от него расстоянии, стараясь не нарушать личного пространства, но и охраняя своим присутствием. Я плелась следом, стараясь лишний раз не отрывать взгляда от ковровой дорожки красного цвета. Здесь, в этом здании, в этом городе, да и наверное стране, на нас всегда и все смотрели искоса, с подозрением и настороженностью. Встречаться с такими взглядами и ловить их на себе не хотелось совершенно.
Только оказавшись в гостинной, Анатолий позволил себе хоть немного расслабиться и опустился в кресло, отложив планшет на столик рядом. Протерев руками лицо, он поставил локоть на подлокотник и показал на меня пальцем.
– Подготовь мне заключительную речь, и распорядись готовить самолет к вылету. Если следующее заседание закончится так же, я хочу улететь домой в тот же день. Из-за одного упрямца столько мороки, это какой-то ужас, – проговорил он, на что я судорожно кивнула и уже собиралась направиться к себе для выполнения поручения, но Анатолий продолжил, – нет вестей из дома? Никто не ходил за сообщениями?
– Нет, Ваше Величество, пока ничего не поступало, последняя информация о времени и дате казни Алистера Измайловского до Вас была доведена, – произносить имя Алистера оказалось довольно трудно, и я запнулась всего на секунду. Император это заметил, но никак не отреагировал, он еще по получении новости высказал все, что думает об этом событии. Никто из нас не верил в истинную виновность Лорда Алистера в измене, но раз приговор подписал Геннадий, у которого не должно было быть причин поступать так с этим человеком – то мы владеем не всей информацией, а жаль. Император тогда чуть не отдал приказ направить домой распоряжение об отмене казни, чтобы самому разобраться во всем, но советники остановили, ведь это решение подорвало бы доверие к приказам Геннадия, чего допустить нельзя. Жизнь какого-то специалиста, пусть и одного из лучших не стоит этого. Я тогда не сказала ни слова, одно дело, когда решают судьбы каких-то неизвестных тебе людей, и другое, когда названо или написано имя, которое ты слышишь, видишь и произносишь чуть ли не каждый день.
– Какой-то дурдом там происходит, надо было брать Рейнхарда с собой, я ведь думал над этим, он бы и с речами мог мне помочь, – недовольно пробормотал Анатолий, заставив меня замереть на полушаге и надеяться, что других распоряжений к уже полученным не добавится. Помолчав, Император повернул голову и уставился в окно, и спустя пару минут добавил, – пусть накроют на стол, – эта фраза позволила мне промолвить стандартное: “Да, Ваше Величество”, поклониться и покинуть комнату. Только оказавшись в коридоре облегченно выдыхаю и спешу выполнить распоряжения.
Мы провели в этом городе, вернее даже только в этом здании, слишком много времени. А учитывая последние новости из столицы, Император сам уже хотел вернуться домой и взять страну в свои руки. Что будет там твориться, когда это все-таки произойдет, я не знала, но очень надеялась, что наше возвращение будет совершено в ближайшее время и оно решит все накопившиеся там проблемы и закроет вопросы.
Глава 2. Скарлатина
В холле, перед большими резными дверьми дворца нас ждали два младших принца и выстроившиеся в ряд гвардейцы. Четверо из них держали в руках элементы верхней одежды, а стоило нам с Геннадием появиться на лестнице, выпрямились по стойке смирно. Рэймонд принялся одеваться первым, ему была предложена кожаная куртка чуть длиннее пояса и шарф. Шляпу, почти такую же, как носил Алистер, он откинул в сторону, заставив бедного гвардейца, лет восемнадцати, сбегать и поднять ее.