Хаббарт бросился к аппаратуре космической связи. Он знал, искусственные спутники связи один за другим в бездонной высоте бродят над островом, над океаном, надо всей Землей. Среди них есть «свои», предназначенные только для таких научных центров, как на Талуме.
Просторный экран был затянут серой дымкой. «Ничего не видно. В океане туман. Что делать с документами? Продолжать ли их поиск?» — придвинулся вплотную к микрофону Хаббарт.
Вяло, буква за буквой, получил ответ: «Поздно. Вы не успеете передать их на континент». Под конец сообщения телетайп отстукал совсем непонятное: «Привет, старик!»
Такая вольность недопустима по инструкции в официальном сеансе связи. Разве на континенте не знают? Но почему обращаются с Хаббартом уже не по-деловому?..
Захотел есть. Глянул на часы. Ого! Уже за полдень. Он оделся, перекусил, опять пришел в зал связи.
Аппараты молчали...
Вынул из чемодана личные, самые необходимые документы — пригодятся. На континент он прорвется любым путем — там творится что-то странное... Он не позволит обращаться с ним как с мальчишкой. «Привет, старик!» Он строго выполнял инструкцию...
Никакого ответа на дополнительные запросы. Будто его нет вовсе. Перед глазами ожила, запрыгала по шкале стрелка прибора самоуничтожающего устройства. По радио с континента включили — и вот запрыгала...
Хаббарт попытался выключить устройство, но не тут-то было. Пульт управления на континенте, а здесь пока доберешься, чтобы прервать цепь... Он в ужасе смотрел на эту стрелку, отмерявшую, сколько осталось жить ему, Регине, всему острову...
И тут он вспомнил о Гровсе. Его же специально отозвали с острова! Хаббарт был потрясен. Конечно, куда ему до Гровса! Бросили, оставили на острове... Как ненужную, полностью бесполезную вещь. Как самое несущественное... Вот она, власть, что делает! Вот оно, владычество богатства! А ты, Хаббарт, как был всю жизнь в услужении у гровсов, так и погибнешь в роли сторожевой собаки...
Попадись сейчас ему на глаза этот Гровс, ни секунды не медлил бы, выпустил бы в него всю пистолетную обойму. Изгрыз бы всего, измолол бы в порошок!
В бессилии Хаббарт вновь устремился к самоуничтожающему устройству. Если нельзя отключить его, то надо попытаться разбить, повредить...
С наступлением густой южной темноты могуче прогрохотал взрыв. Вначале раскололось самое первое здание городка — солдатская казарма; это здание считалось временным, оно подлежало сносу, но сроки возведения городка были сокращены, и строителям стало не до казармы.
Одна стена вывалилась, загромоздив искромсанными блоками весь узкий двор. Среди бетонных блоков, в их развалинах, улавливая оседающую пыль, обвисло на камнях несколько раздавленных солдат. Среди них были раненые, однако ни стонов, ни мольбы о помощи...
Внутри разрушенного здания, отодвинутые при взрыве от уцелевшей стены, все еще стояли кровати. Они наклонились в сторону образовавшейся пустоты, с них безжизненно сползали солдаты, срывались и внизу, в пыльных цементных облаках, влипали в бетон блоков.
Развалился дом с шахматистами и пожилой модницей. Вначале с доски сухо скатились все фигуры, но шахматисты по-прежнему, один — радуясь, другой — в отчаянии, смотрели на опустевший стол. Из рук женщины выпал журнал мод, однако взгляд ее, как и раньше, изучал линии покроя платья, словно ничего не произошло.
Так было несколько минут после взрыва. Потом вдруг весь дом скособочился, молодой шахматист повалился на спину, пожилой упал грудью на стол, плиты потолочного перекрытия вмиг завалили их.
Взрывы следовали один за другим.
Вскоре началось извержение разбуженного вулкана. Камни срывались с гор и катились на купол. Эпицентр землетрясения совпал с местом нахождения городка под куполом. Рухнула главная опора. Каркас купола придавило к плоским крышам домов. Улицы покрылись трещинами, из плавательного бассейна хлынула вода.
Хаббарт кинулся к воротам, но автоматика не сработала. Хватая за руки, липла к нему, умоляла о помощи Регина. Он прикинул: одному выбраться легче, — и отпихнул ее ногой, когда полез в узкую щель с острыми клыками обнажившейся арматуры в бетонном поясе городка. По другу сторону стены больше шансов на спасение: там не будут срываться на голову обломки купола.
...К утру последние глыбы гор — остатки острова — были накрыты кипевшими на ветру штормовыми волнами.
На старых мореходных картах можно увидеть изображение крохотного кружочка суши и короткое слово «Талум». Но ими перестали пользоваться. На новых картах на месте бывшего острова голубой акварелью отмечена безымянная отмель — рифы; подходить нельзя, это опасное место в разгульном просторе океана. Капитаны ведут корабли подальше от коварной голубизны.