Сидевший неподалеку от контр-адмирала Алешин слышал, как глава Виго по имени «Дон Хуан Какой-то там» вполголоса на вполне недурственном французском разъяснял слегка удивленному командиру отряда секреты приготовления необычного заморского блюда. Оказалось, что при приготовлении осьминог отбивается специальным молотком, после чего трижды опускается в кипящую воду (данный прием называется «испугать осьминога»), после чего варится в медном горшке. Перед подачей осьминога остужают, режут на мелкие части и посыпают красным перцем, либо поливают оливковым маслом и подают с отварным картофелем на деревянной доске с солью и красным перцем. И запивать все это гастрономическое великолепие следуют не иначе, как знаменитым галисийским вином.
А вина этого, справедливости ради скажем, на банкете было море разливанное. Да что там вино! Лилась рекой местная крепчайшая водка «орухо», настоенная на виноградных шкурках, пенилось шампанское «Вдова Клико», тягучий благородный испанский херес заполнял хрустальные бокалы. А под конец торжественного обеда, плавно перешедшего в ужин, для пущего эффекта приглушив освещение в зале, хитроумные испанцы угостили гостей коварным горящим пуншем «кеймада», смесью водки, фруктов, сахара и зерен кофе.
Вот этот-то пунш и сыграл с неопытным в питейных делах молодым гардемарином злую шутку... После пары рюмок обжигающего напитка, смешавшегося с ранее выпитым молодым белым вином, Алешин весьма смутно помнил, чем закончился банкет, и уж совсем не помнил дорогу назад на родной корабль.
В памяти всплывали лишь отрывочные картинки мучительного и постыдного возвращения гардемарина по узким улочкам Виго на борт «Богатыря»: жуткая тряска в местной повозке под названием «коче», поминутно вызывающая непроизвольные рвотные позывы, тщетные попытки прямо из повозки пофлиртовать с встречающимися на пути местными смуглокожими красотками и слюняво облобызать мичмана Парфентьева, назначенного ответственным за доставку на корабль напившегося юнца... Боже, стыд-то какой!
~
Именно эти мысли крутились в голове несчастного Алешина следующим утром, когда он на вытяжку стоял в каюте командира.
- Ну-с, что же, голубчик мой любезный, я вынужден отметить, что пить вы не умеете, - спокойно и почти ласково констатировал свершившееся грозный контр-адмирал.
«Все, вот и закончилась моя годовая практика, как пить дать напишет плохую характеристику в Морской корпус, не видать мне тогда мичманских погон как своих ушей, отправят сухопутной крысой служить на берег...», - с горечью подумал гардемарин. И, решительно про себя: «Нет, лучше уж тогда пойду и удавлюсь!».
Сережа Алешин за почти годовую, обязательную по выходу из Морского корпуса, практику успел горячо полюбить «Богатырь» и очень гордился службой на нем. Да и шутка сказать, ему, как одному из лучших учеников курса, действительно повезло оказаться на одном из самых современных и грозных кораблей тогдашнего Российского Императорского флота. Отличник Алешин наизусть знал все его тактико-технические характеристики.
Спущенный в 1901 году на воду в немецком Штетине бронепалубный крейсер 1-го ранга «Богатырь» был оснащен мощнейшей по тем временам броней (толщина брони в командной рубке - 140 миллиметра), помимо иного прочего огневого вооружения имел двенадцать пушек калибра 152 миллиметра, скорость хода развивал 24,33 узла (45,06 километра в час). Первоначально корабль входил в состав Владивостокского отряда крейсеров. Воля случая уберегла «Богатырь» от позора Цусимского сражения. В мае 1904 года во время проведения учебных стрельб крейсер напоролся на камни в Амурском заливе и получил серьезные повреждения. Они были столь велики, что всю бесславную русско-японскую кампанию корабль простоял на ремонте. После войны «Богатырь» был переведен в состав Балтийского флота.
- И что мне с Вами, батенька, делать? - продолжил свой монолог Литвинов, - накуролесили Вы, прямо сказать, изрядно: и перед испанскими грандами русский флот чуть не опозорили, и низшим чинам пагубный пример показали, и здоровье свое молодое (тут контр-адмирал невольно усмехнулся иронично в усы)...как бы это выразиться, слегка подорвали. Наказать бы Вас, да построже...
Душа гардемарина ушла в пятки. Сбывались самые худшие его ожидания.
- Однако, принимая во внимание ряд спасительных для Вас, Сергей Ильич, обстоятельств, - перешел на дружеское, как положено в любой офицерской кают-компании, обращение по имени-отчеству контр-адмирал, - а именно, во-первых, Ваше примерное поведение на протяжении всего похода, и, во-вторых, тот факт, что вчерашний банкет прошел в целом весьма недурственно, я (тут Литвинов взял эффектную театральную паузу) ... назначаю Вас на сегодняшний день старшим по обходам. Будете встречать всех отпущенных на берег. Бороться, так сказать, личным примером с зеленым змием...