— Всё понятно? Вопросы есть? — Иван Руденко обвёл внимательным взглядом обстреляных офицеров "аквы" и "терры". — Ну, если всё понятно, то через сорок минут вылетайте в квадрат. Я надеюсь на вас, товарищи. Идите.
Спустя полчаса взвод лейтенанта Кольчугина в полном составе загрузился в конвертоплан. За минуту до старта в пилотскую кабину ворвался взъерошенный и возбуждённый мастер-сержант Григорьев. Их, четырёх пилотов, занятых освоением и охраной трофейных дисколётов, наконец-то заменили коллеги из второй роты. Подхватив автомат, счастливый первый пилот стремглав помчался к своей собственной машине, спеша успеть до её взлёта.
— Макс, уступаю тебе законное место командира, — поднялся с кресла Владислав. — Имей ввиду: Тарас полночи таскал на подвеске лафеты и пушки, потом занимался техобслуживанием, и спал часа полтора, не более. Дай ему подремать немного.
— Да, ладно, вам, товарищ лейтенант, — смутился Корнеев. — Я в очень хорошей форме, готов управлять машиной хоть сутки напролёт.
— Всё понял. До места лететь час десять, значит – у тебя есть время поспать, — заглянув в бортовой компьютер, мгновенно сообразил первый пилот.
— Макс, да нормально всё, — отмахнулся Тарас.
— Так, второй пилот, не спорьте со своим командиром. Если взводный приказал отдыхать, значит так надо. Распустился, тут, без меня, — полушутливым тоном закрыл тему Григорьев.
— "Ноль-первый-аква" всем "аквам": взлетаем, — раздалось в динамике, и "колибри" третьего взвода оторвался от земли.
Почти часовой полёт прошёл нормально, без каких-либо происшествий. Собственно, в условиях отсутствия у противника любой авиации и зенитных средств, разведчики и не ожидали какого-нибудь противодействия. Под фюзеляжами летящих на малой высоте конвертопланов проносились просторы саванны, поля, перелески, затем потянулось сплошное зелёное море. Нигде не было видно заметных следов человеческого присутствия. Впрочем, то слева, то справа, на горизонте периодически возникали столбы чёрного дыма. Угнав в рабство население деревень, захватчики сжигали опустевшие дома и хижины. Чтобы лишить сетомейцев в перспективе возможности вернуться к себе домой.
— Товарищ лейтенант, мы на подлёте, — обернулся к Кольчугину первый пилот. — Пять минут до цели.
— Хорошо, Максим. Разбуди Тараса, — кивнув в сторону спящего лётчика, Владислав поднялся, и пошёл в десантный отсек машины.
— Подъём, соня. Пропустишь стрельбу по плохим парням, — растолкал второго пилота пребывающий в хорошем настроении Григорьев.
Несмотря на отсутствие зенитных средств, у переправ через каньон марабарцы выстроили вполне солидную сухопутную оборону. Траншеи, редуты, орудийные и миномётные батареи, патрули всадников на динозаврах. На сетомейской стороне предмостный укрепрайон раскинулся более чем на целый километр у края каньона. На противоположной, марабарской стороне, на хорошо замаскированных редутах стояли десятка два пушек, а рядом прохаживались беззаботные артиллеристы, демаскируя отлично выбранные позиции.
Учитывая тотальное превосходство новоземлян в вооружении, командование батальоном решило не изобретать никаких сложных тактических приёмов, а просто использовать фактор внезапности. Звено аэрокосмических штурмовиков "громыкин" спикировало с орбиты, и разгрузило бомбоотсеки прямо над вражескими позициями. А через минуту после бомбового удара, над целью появились конвертопланы с десантниками. На земле творился настоящий ад.
Стена всепожирающего пламени напалма поглотила артиллерийские и миномётные батареи. Исчезли, словно их никогда и не было, древоземляные редуты противника. Побросав винтовки, вражеские пехотинцы в панике заметались в клубах дыма и облаках пыли. Ошалевшие рабы и носильщики разбегались, куда глаза глядят. Кавалеристы также подались общему настроению, и многие из них сразу же помчались в сторону подвесных мостов через ущелье. Вскоре на марабарскую сторону каньона покатился вал из коричневокожих тел с небольшими вкраплениями взбесившихся ревущих ящеров. Давя упавших, раскачивая сооружения, по мостам бежали толпы обезумевших людей. Многих выталкивало за ограждение, они срывались вниз, и падали в зеленеющее внизу море с высоты в несколько сот метров.
Промчавшись над рекой из охваченных паникой беглецов, "колибри" третьей роты дали несколько пушечных очередей, распугивая случайных беглецов, и освобождая место для десантирования. Затем машины зависли над разбомбленными орудийными позициями. Четвёртая рота высаживалась на "своей", сетомейской стороне каньона.