— "Каскадёр", начинайте скольжение, — прозвучал в наушниках лейтенанта всё тот же голос тактического диспетчера. Судя по всему, кто-то из экипажей сбитых кораблей остался жив, и командование начало операцию по вызволению космолётчиков с поверхности планеты.
— "Фаринга", локомотив пошёл, — раздалась в эфире следующая команда, после чего четвёрка крейсеров вдруг резко изменила курс, вновь выходя на более низкую орбиту. Одновременно с этим маневром ударных сил вниз устремились огромные посадочные платформы, до того момента безучастно парившие в стороне. Траектория спуска платформ нацелена в океаны Венеры. Вот посадочные модули прошли плотные слои атмосферы, начали процесс торможение. Большая часть из них разделилась на составные части, и вскоре огненные струи тормозных ракет коснулись водной поверхности планеты. Самые маленькие точки на экране являлись конвертопланами, стартовавшими с зависших над морем модулей. Впрочем, никто из мобпехов ничего из вышеперечисленного уже не видел. По причине резкой перегрузки при входе в атмосферу.
— Ах, ты, чёрт, — с трудом выдавил из себя кто-то из сидящих в одном ряду с лейтенантом десантников.
— Прроклятье, — прорычал сержант Торсон, дёргаясь в противоперегрузочном кресле, словно поражённый электрическим током.
— Спокойно, мальчики. Ещё тридцать секунд, — прозвучал в динамике голос первого пилота. Лаура Агирре подбадривала разведчиков, хотя и ей самой приходится очень, очень несладко. Тридцать секунд казались целой вечностью. Наконец, штурмбот прошёл плотные слои атмосферы, а затем изменил траекторию полёта. Перегрузки отошли на второй план, и на первый вышла проблема вражеской ПВО. На лицах многих солдат появились капельки пота, выдавая охватившее их нервное напряжение. Однако штурмбот летел ровным, словно стрела, курсом, не выполняя никаких противозенитных маневров. Вражеская оборона либо подавлена, либо полностью отсутствовала над расстилающейся внизу местностью.
— Лейтенант, мы над районом! Минутная готовность! — обернулась назад капитан Агирре, встретилась взглядом с Кольчугином. — Всё, пошли!
Десантный люк-рампа уже открыт, и мобпехи стали попарно прыгать вниз. Владислав прыгал в последней паре вместе с рядовым первого класса Дреком Камано, и стоял, чувствуя на затылке прощальные взгляды двух женщин. Лейтенант не выдержал, обернулся, попытался хоть как-то успокоить пилотов своей улыбкой. Улыбка получилась немного грустная и кривоватая. В следующую секунду взводный сделал шаг вперёд, проваливаясь вниз следом за рядовым Камано.
Как учит старая армейская байка, мобильные пехотинцы родились с парашютом за спиной. Поэтому в прыжке с парашютом нет ничего сверхординарного, так, рутинные военные будни. Если не считать, что прыжок осуществлён над чужой планетой, над вражеской территорией, где ещё не ступала нога новоземлянина. Есть время подумать, вспомнить прожитые годы, осмотреться на местности с высоты птичьего полёта. Впрочем, видно не много, скорее наоборот. Каменистое плато под ногами, невысокие холмы чуть в сторонке, несколько журчащих ручьёв, или даже небольших речушек. Одинокий столбик дыма ближе к горизонту. Приполярная тундра, где практически нет местного населения. Хотя, здесь не бывает морозов до минус шестьдесят градусов, как в заполярье Новой Земли. Минимальная температура зимой здесь опускается до минус двадцати по старику Цельсию. Тем не менее, аборигены предпочитают селиться на полтысячи километров южнее, поближе к невысокому горному хребту, и за самим хребтом.
Касание, толчок, мягкое приземление, прямо, как на учениях. Ни секунды не мешкая, лейтенант Кольчугин отстегнул парашют, присел на одно колено, поведя стволом стрелкового комплекса влево-вправо, развернулся на сто восемьдесят градусов. Чисто, никого. Хотя, нет, вон кто-то перемещается по тундре. Похоже, свой. Взглянув в оптический прицел, Владислав убедился, что к нему шагает Дрек Камано, махнул тому рукой, и принялся складывать парашют. Рядовой появился тогда, когда шёлковый купол уже оказался в рюкзаке, но рюкзак всё ещё лежал на земле.
— Господин лейтенант, север там, восток там. Все наши приземлились в эллипсе с окружностью в пару километров. Нас немного отнесло в сторону, и мы сели за холмом, — поделился информацией и наблюдениями двадцативосьмилетний уроженец Руссии. — Какие будут приказы?
— Всего один приказ, Дрек. Пойдём к нашим, — Кольчугин широко улыбнулся, удивляясь, куда подевалось нервное напряжение, мучившее его в последнюю пару часов. Видимо, напряжение сгорело в плотных слоях атмосферы, либо скончалось от страха при прыжке из штурмбота.