– Успокойся, Ром, – Илья зачерпнул варево ложкой. Его тоже немного колотило после боя, но, как ни странно, чувствовал он себя более-менее нормально. – Сядь, посиди. Супу поешь.
– Нас же всех перебьют!
– Возможно, – согласился парень. – А ты собрался жить вечно?
– Издеваешься?
– Ничуть. Просто я во время боя струсил. А ты нет. Больше трусить не хочу, поэтому стараюсь взять себя в руки и рассуждать спокойно. Да и это еще не конец. Пока ты на кухню бегал, я слышал, как Добрячков с Нильдом спорили. Нильд его слушает, чувствует родственную душу… Наш подпол уверял тана, что пушкам надо срочно менять позиции и рыть для них новые окопы, эти уже засвечены. А то их сразу накроют. По всему выходит, будет еще одна атака, это пока так – разведка боем была. Нильд говорил, что лесом драконы и маги без нужды не попрутся – долго и неудобно. А дорогу мы оседлали, поэтому будут нас ломать через колено. Так что давай до ночи хотя бы доживем.
– Давай, – Ромка как-то скукожился и устало присел на край окопа, спустив ноги вниз. – Думаешь, надо быть фаталистами? – уже спокойно спросил он.
– Надо ночи дождаться и дергать отсюда. Еще вчера надо было. Надеюсь, подпол это теперь осознал. А для этого нам надо поесть и попытаться отбить еще одну атаку.
Но все вышло не совсем так, как представлялось Илье. Пообедать ополченцам дали, а кое-кто успел даже немного отдохнуть. Но потом маги опять заявили о себе…
– Воздух! – закричал Тродд. – Виверны!
– Всем ложись, долботрясы! – продублировал его команду на русском командном Добрячков, подгоняя в окоп зазевавшихся парней, в числе которых был и Илья.
Студент спрыгнул вниз, но прижиматься к земле не спешил, продолжая смотреть из щели в небо. Где это они? Ага, действительно летят, три тройки. Длинные, с зубатыми пастями, словно птеродактили-переростки. И с белесыми утолщениями на спинах, ассоциировавшихся у Ильи почему-то с паучьими коконами.
Первая атака пришлась на грузовики. Три виверны набрали высоту, выстроились в хоровод и начали с пронзительными криками поочередно пикировать вниз, навстречу тянущимся к ним пулеметным и автоматным очередям. В низшей точке полета от первой виверны вертикально вниз протянулся ослепительно-яркий луч света и уперся в ближайший грузовик, который тут же вспыхнул, словно костер, в который плеснули бензина. Луч другого птеродактиля пришелся рядом, оставляя на земле горящий след. Затем вторая тройка тварей зашла на позиции, где еще десять минут назад стояла артиллерия ополченцев, а третья пошла на бреющем вдоль линии окопов.
Рядом полыхнуло, и снова скорчившегося на земле парня обдало волной жара. Но в этот раз Илья пересилил себя и, подняв автомат, попытался всадить в набирающую высоту виверну очередь прямо со дна окопа. Белое складчатое брюхо и поджатые задние лапы птеродактиля были совсем недалеко, а в скороподъемности живые крылья уступали двигателю самолета. Тяжелое тело поднималось вверх медленно.
Полетели в сторону гильзы, автомат забился в руках как живой, но никакого эффекта не было. Хуже того, увлекшись, Илья пропустил еще одну виверну, заходившую на штурмовку следом. Сзади что-то взорвалось, и парня со всей силы шмякнуло об стенку окопа, вырвав оружие из рук. Перед тем как потерять сознание, студент успел увидеть скакавшие вокруг него по земле серебристые потрескивающие огоньки, после чего мир заволокла темнота.
– Ты слышишь меня? Ответь!
– …
– Отвечай же! – голос в голове был назойлив.
– Ты кто? – ответил застилавшему все вокруг синему туману Илья. – Я тебя знаю? Ты мой бред?
– Слышишь, – удовлетворенно сказал голос. – Это хорошо. Наконец-то я могу поговорить с кем-то из вас, двуногие.
«Может, я в больнице? – подумал Илья. – Например, автобус перевернулся, а я лежу после операции под наркозом. Банально, конечно, но вдруг? То был бред про динозавров, теперь вот это… Лучше лежать в больнице, чем вот так играть в попаданца и разговаривать с голосами».
– Так, ты почему опять замолчал? – упорствовал неведомый собеседник.
– Да кто ты такой все-таки? – решил поговорить Илья. Хуже не будет.
– Вы называете меня ультамитом. Ты носишь часть меня на своей груди.
– Неправда, – подумав, возразил голосу в голове Илья. Он чувствовал себя неплохо для контуженого. Ничего не болело, тело ощущалось нормально. Только пошевелиться не получалось и перед глазами ничего не было, кроме синего тумана. – Ничьих частей я не ношу и никакого ультамита знать не знаю.