Пятерка разведчиков мелькнула развевающими плащами и исчезла меж деревьев, что увидел и остальной отряд. Многие тут же оживились, чувствуя скорый отдых. Не радостным выглядел лишь Квин, вновь опустивший голову и разглядывавший что-то в полотне ледяной дороги.
Погруженный в свои мысли, Квин не заметил, как с ним поравнялся еще один всадник - его старый товарищ.
- Что пригорюнился, командир? - с ухмылкой спросил Толстяк Хек, который, собственно, уже был совсем и не толстяком, а скорее худосочным заморышем. - Все ни как не можешь привыкнуть к своему новому положению?
Бывший сотник повернул в сторону него голову и устало кивнул.
- Да, я все время думаю об этом, - глухо произнес он. - Правильно ли я сделал, что променял знак сотника на все это?
Со стороны его товарища тут же раздалось бульканье, по всей видимости, бывшее с трудом сдерживаемым смехом. Так и не сумев подавиться смехом, бывший легионер выдал:
- Думаю, командир, ты не обидишься на старого дурака, если я тебе кое-что скажу..., - Хек стащил с головы тяжелую мохнатую шапку с двумя ушами и явил на свет бритую на лысо голову. - Судьба совсем недавно показала нам вместо сраной задницу вполне даже премилую попку, а может даже статься и кое-что получше. Ха-ха-ха. Еще пару недель назад мы были рабами у коротышек и судьба нам предназначила гнить под землей, рубя камень и руду. А знаешь, что это такое, командир? Это уже через полгода чахотка, когда ты похож на ожившего мертвеца зеленой мордой и телом и с каждым выдохом пытаешь схаркнуть свое нутро. Ты начинаешь дристать жижей так, словно у тебя напрочь прохудилось дно. Но хуже всего другое... Из-за бесконечной подземной влаги, темноты, голода и нескончаемого страха, ты начинаешь гнить заживо. Пальцы на руках начинают с хрустом отваливаться, проваливается нос...
На лице Квина заиграли желваки. Ему явно не нравилось то, что он слышал.
- А кем ты был до этого? Кто-то скажет, что сотник бессмертных это прекрасная карьера, что еще немного и тебе светит жезл тысячника или расшитый золотом камзол придворного. Ты явно слышал эти россказни, а может и сам когда-то думал об этом, - Хек продолжал с жаром выкладывать то, что у него накипело. - Думал, точно... Так, вот что я на это все скажу. Дерьмо это все! Сейчас Шамор уже не тот, что раньше! Еще десять лет назад, когда я только пришел в легион, все так и было. Безродный солдат с глухой провинции мог сделать головокружительную карьеру! Через год мог стать полудесятником, потом десятником, а через три года получить под свое начало полусотню бессмертных. И дальше все зависело лишь от себя... А про благородного и говорить было нечего. Я видел много дворян, пришедших в легион с дыркой в кармане и с одним лишь дедовским мечом в руке, а через пару лет уже стоявших во главе сотен и тысяч воинов. Только во время одной компании против этих проклятых фанатиков Регула мой бывший командир, благородный Кордилья поднялся с полусотника до тысячника. И это без знатных родственников за спиной и богатой казны предков. Он сразу же получил огромное поместье с богатыми угодьями, где его ждали под сотню трудолюбивых колоном. А сейчас, командир, разве так?
Вынутый Квином меч с лязканьем вновь вошел в ножны. Сказанное было уж больно неприятным и, к сожалению, очень походило на правду.
- Нет! Тысячу раз, нет! Сейчас без сундука с золотом благородному не подняться выше сотника! Ты бы, командр, годами морозил свою задницу на границе, воюяя за знатных ублюдков. А про голодранца без благородных предков и говорить нечего! - Хек с ненависть скрипнул зубами. - У нас еще такого нет. Старый Лис пока всех крепко держит за горло. А в других местах все совсем сгнило. За все нужно платить. Десятник должен полусотнику каждую декаду отдавать два золотых, а тот сотнику- уже четыре. Тысячнику же несут не меньше двадцати золотых монет, а может и больше. Все зависит о его жадности. Что, командир, не знал про это? - Хек с явным удивлением смотрел на неподвижного Квина, в лице которого читалась растерянность. - Да, воистину правду про тебя говорят. Мол, ты отличный рубака, хороший сотник, но хреновый слуга. Не можешь лизать задницы...
Квин уже давно не чувствовал холода. Все эти неприятный ощущения - дрожь, затекшие ноги, немеющие пальцы - словно морской волной смыло горечью.
- А посмотри на себя сейчас! - Хек с явным удовольствие хлопнул себя по груди, на которой из под длинного теплого стеганного плаща выглядывал черный панцирь. - Под тобой превосходный жеребец, на который не стыдно посадить и тысячника. В кошеле на твое поясе звенит много монет. А твое оружие, доспехи?