И все же ягеллонская пропаганда постаралась по максимуму использовать пленных в качестве орудия ягеллонской пропаганды. Живым воплощением «великого триумфа» закованных узников демонстрировали во дворах европейских правителей. Несколько пленников Сигизмунд отправил в Венгрию, Венецию и Италию, где послы демонстрировали живые «доказательства победы над схизматиками». Первая демонстрация происходила в столице Великого княжества Литовского. В тенденциозном труде С. Гурского имеется следующее свидетельство: «От неверных соседей прибыли в королевскую Вильно легаты крестоносцев из Пруссии и Ливонии, без иной большой причины, кроме как посмотреть на победоносное и триумфальное прибытие короля в город, где по порядку и в (большом) числе прошли их союзники из Москвы, все вожди войска, пленные в цепях и оковах. Прикрывая свое коварство, притворно и с неохотной душой они присоединились к поздравлениям с победой над московитами, поскольку счастье короля и поражение и оковы их союзников рвали им внутренности»[208].
Но разведка у крестоносцев работала неплохо, поэтому известия о «большом сражении у Орши на Днепре» дошли до динабургского комтура в сентябре 1514 г., а комтур в свою очередь препроводил донесения в канцелярию Ордена (письма датированы 16 и 17 сентября 1514 г., т. е. спустя неделю после битвы!). Агент сообщал: «Воинство Его Королевского Величества дало сражение под Оршей на (Д)неп(р)е, и значительное число московитов было там убито и захвачено в плен живыми, как говорят, около 2 тысяч». Сложно сказать по этой фразе, что имел в виду агент, говоря о 2 тысячах, — это общие потери убитыми и пленными («dotgeslagenn unnd levendich gefanngen, so men secht, by IIM») или только пленными? Важно отметить, что в приложении на двух листах была приведена роспись «плененных московитов» — первый ранее неизвестный поименный список пленных, перечисляющий 9 воевод и 38 «господ герцогов и других благородных людей»[209].
Несмотря на широкую пропаганду «оршанского триумфа», отношения России и Тевтонского ордена не претерпели существенных изменений в 1514–1515 гг. и в дальнейшем значительно укрепились[210].
Заключение
В ряде современных работ, главным образом польских, белорусских и литовских, можно встретить суждение о том, будто бы «победа в битве спасла Литву от нашествия». Подобные утверждения восходят к победным реляциям 1514–1515 гг. Однако серьезно относиться к этому невозможно: ни малочисленный отряд Булгакова-Голицы, отправленный на опустошение приграничных районов у Орши и Друцка, ни рать Челядина, пришедшая для защиты смоленского направления, не угрожали независимости Великого княжества Литовского.
Считается, что потрясенный европейскими известиями о поражении союзников-московитов, император Максимилиан стал искать примирения с Сигизмундом и отказался подписать договор с Василием Иоанновичем, из-за чего широкая коалиция против Польской Короны и ВКЛ распалась. Однако изучение дипломатических документов показывает, что проект союза распался еще до злополучного сражения.
210