7
Краско ехал домой на метро. Он всегда ездил на метро. Он очень любил наблюдать за людьми, поэтому в машине ему было скучно. Он воспринимал каждого человека как отдельную жизнь, отдельную историю. За тридцать лет работы в спецслужбах, он изучил столько разных психотипов, что мог «считать» историю первого встречного. Тот факт, что ему это не надоедало, свидетельствовал об определенной патологии. Максим Александрович «подсел» на подглядывания в чужие судьбы.
А еще он мечтал встретить Ее. Вот так — в тесном вагоне метро, в час пик — он бы стоял у закрытых дверей, опираясь на них спиной, а ее бы внес в вагон через двери напротив людской поток, и она сама не заметила бы, как уже прильнула к нему всем телом. Но он бы не посмел ее обнять. Он бы не посмел быть узнанным ею. Он бы стоял тихо-тихо, не шевелясь, боясь спугнуть ее. Его возбуждал бы аромат ее волос, тепло ее кожи. Потом кто-нибудь начал бы стремительно протискиваться сквозь толпу к выходу, и ее бы прижали к нему еще сильнее…
Краско был всегда к этой встрече готов, наверное, потому что очень ждал ее. Как правило, подобные фантазии посещали его, когда какая-нибудь молоденькая девушка оказывалась тесно прижатой к нему. Тогда мысли уносили Краско к той единственной любви его жизни, с которой обязательно должна свести его судьба.
Сегодня он сидел в кафе «Елочка» у метро и цедил сквозь зубы остывший эспрессо, предаваясь фантазиям. Зазвонивший мобильный телефон вывел его из оцепенения.
— Максим Александрович, нам повезло, — через спикер мобильного звучал голос Соболева. — Квартира по соседству сдается. Но надо действовать быстро. Здесь много желающих.
— Прекрасно. Завтра берешь деньги и выходишь на хозяев. Готовься к переезду. — Краско закрыл телефон и задумчиво уставился в окно. Он был доволен собой. Он — боец. Никогда не бросает дело на полпути. Все доводит до конца. И любовь свою он тоже найдет.
За окном люди выходили из метро. Час пик еще не закончился. Тонкие губы Краско растянулись в довольной улыбке.
Соня жила на семнадцатом этаже в престижной новостройке на набережной. Она снимала квартиру-студию и мечтала о том, что когда-нибудь ее купит. Ей нравился редкий для столицы вид из окна — Москва-река, обрамленная пышными деревьями, и кубики домов на горизонте.
Соня стояла на балконе и смотрела на огромную желтую луну, висящую прямо над рекой. В руке дотлевала сигарета — верная спутница ее одиноких вечеров. Соня смотрела в небо и думала о том, что она не хочет возвращаться в свою уютную квартирку. Она пыталась представить, с кем бы она хотела там жить, но воображение отказывало ей. Круг ее общения состоял из распущенных мужчин в милицейской форме, с которыми она вынуждена была общаться по роду своей деятельности и из безнравственных женщин, работающих в редакции. Редкие вылазки на тусовки, которые ей устраивал Павлик, приводили к ужинам с новыми знакомыми в пафосных ресторанах. Заводить интимные отношения с мужчинами из столичного высшего общества Соня не хотела. Она, как никто другой, знала, как быстро распространяются слухи о пополнениях в звездных списках «проходных вариантов». Павлик то и дело приносил ей сплетни о том, как та или иная дала тому или иному, сколько раз и за какое вознаграждение.
К тому же Соня жила с убеждением в том, что ей не везет в личной жизни. Те мужчины, которые хотели быть с ней, ее не устраивали, а тех, с которыми хотела быть Соня, видимо, не устраивала она. Стоило ей только узнавать мужчину и почувствовать к нему интерес, как он пропадал из ее жизни. Так же, как когда-то пропал ее отец…
Соня выбросила окурок и вспомнила о завтрашнем свидании. Ей хотелось думать о хорошем, но внутренний голос настойчиво возвращал ее с небес на землю. В ней словно заговорили два человека:
— Зачем ты себя настраиваешь на хорошее? Чтобы потом расстроиться?
— А с каким настроением я должна идти на свидание к богатому, неженатому красавцу?
— С рабочим! Сама подумай, что это должен быть за мужик, если от него баба ушла к другой бабе?
— Травмированный.
— Как минимум. А порченый товар нам не нужен.
— Они, сегодняшние олигархи, все порченые. Комплексы правят миром. Он тебе не подходит.
— Для личной жизни, да. А для работы — самый раз. Где деньги, там и криминал. Не расслабляйся.
Соня зашла в квартиру, посмотрела на свое отражение в большое горизонтальное зеркало на стене и вздохнула. Она ненавидела эти голоса, время от времени появляющиеся в ее голове. Соня так боялась сойти с ума, что даже не решалась думать о своем страхе. Она включила музыкальный центр и сделала музыку погромче.
Грустное и надрывное «Phantom of the Opera» ее успокаивало.
8
Андрей переезжал на квартиру для «пристального наблюдения за объектом» не в первый раз. Самое сложное в этом задании было то, что он никогда не знал, как долго ему придется прожить «на чужой территории». Он был человеком привычки, поэтому переезды ему давались с трудом. Чтобы сильно не расстраиваться, он старался воспринимать эти переезды как командировки.
Квартира чуть не ушла из-под носа спецслужб, но он успел в последний момент. Андрей получил приказ переезжать в тот же день — Краско не хотел терять времени. У оперативного работника было около пятнадцати минут, чтобы ознакомиться со своей легендой, час — чтобы собраться. Еще два часа он простоял на дорогах в пробках, прокручивая в голове свою новую историю и вживаясь в роль.
Уже на закате Андрей припарковал свой автомобиль у дома на набережной.
Грузовой лифт не работал, Соболеву пришлось несколько раз ездить в узком лифте наверх, на семнадцатый этаж и обратно на первый, чтобы перенести свой холостяцкий скарб: настольные и напольные лампы, пылесос, одежду, посуду и чемоданы.
Андрей в очередной раз отпирал ключом дверь, когда из соседней квартиры выпорхнула элегантно одетая Соня. Оба удивились, заметив друг друга. Соболев поставил на пол свой чемодан.
— Здрасьте, — Андрей пытался собраться с мыслями, вспомнить про свое новое амплуа. Всегда спокойный и уравновешенный, готовый к любым неожиданностям, он вдруг растерялся. Он так быстро привел в исполнение приказ и приступил к заданию, что не имел возможности ознакомиться с делом объекта. Он даже не видел фотографии человека, за которым ему предстояло наблюдать. Андрей заставил себя отвести взгляд от стоящей напротив красивой девушки.
— Здрасьте, — Соня почему-то очень обрадовалась этому незнакомцу. Причину она поняла позже, когда уже спускалась в лифте. От него пахло свежестью и одновременно чем-то сладким, мускусным.
— Вы мой новый сосед?
— Ну, если вы здесь живете, то да… Андрей, — Соболев протянул руку, Соня крепко пожала ее.
— Соня. Добро пожаловать в дом на набережной, — Соня уже подошла к лифту, когда Андрей опомнился.
— Простите, — Андрей догнал Соню, когда она нажала кнопку вызова. — Вы не знаете, с кем я могу поговорить о парковочных местах во дворе дома?
— Ой, это к менеджеру. Сейчас, — Соня полезла в сумочку и достала оттуда мобильный телефон. — Записывайте. Валерий.
Пока Соня диктовала номер телефона из записной книжки мобильного телефона, Андрей прикрепил «жучок» на ее сумку.
— Спасибо вам большое. А то я на чьем-то месте машину бросил.
— Скорей заводите свое. Здесь жильцы не прощают такого. Вам либо колеса спустят, либо машину поцарапают, либо выезд заблокируют, — Соня уже вошла в кабину лифта.
— А так и не скажешь. С виду место приличное.
— Видимость обманчива, — Соня успела улыбнуться Андрею, перед тем как створки лифта закрылись.
Андрей быстро отпер дверь в свою новую квартиру и устремился к окну. Он увидел, как Соня садится в черный «Майбах», окруженный вооруженными охранниками. Андрей запустил руку в одну из сумок, стоящих на полу, достал бинокль и рассмотрел номера машины.